– Делайте как хотите, – сдавшись, махнул рукой Нестеров и тут же проворчал себе под нос: – От больной головы ногам покоя нету.
Анатолий обессиленно пожал плечами и поплелся к старому обшарпанному столу, на котором стояла большая масляная коптилка, сделанная из стеклянной полулитровой банки. Глядя ему вслед, я подумал, что майор очень устал. Пятьдесят пять лет, плюс недавнее… – как бы лучше выразиться? – довольно близкое знакомство с призраком. Да уж… Анатолий держался на ногах только благодаря невероятно сильному чувству долга и пролетарской злости. Как тогда… в ангаре, где мы с ним прятались.
Завязнуть в воспоминаниях мне не дал голос Соколовского:
– Я пошел, товарищ подполковник. – Костя уже хотел повернуться, но на секунду притормозил: – Андрей Кириллович, вы разузнайте тут, пожалуйста… Может, пожрать у них чего найдется? Вкалывали ведь как лошади. А попрыгунчик, он уже того… давно переварился.
– Я узнаю, Костя, – пообещал Леший.
Мы разошлись в разные стороны. Константин отправился поднимать людей, а мы с Лешим на негнущихся ногах подковыляли к милиционеру. Нестеров сидел за столом. Он сложил руки перед собой и уткнулся в них лбом. На мгновение даже показалось, что пожилой одинцовец уснул.
– Э… милиция, подъем, экстренный вызов. – Загребельный не стал церемониться.
– Чего еще? – пробубнил майор, не поднимая головы.
– Хотели узнать. С оружием у тебя вроде как порядок, а вот как насчет харчей?
– На кухне… Все, что есть… – голос Анатолия стал еще на полтона тише, и я понял, что он и в самом деле отключается.
Проявить заботу об одинцовском ветеране мне не дал Леший. Он остановил мою руку, протянутую к плечу Нестерова, и отрицательно покачал головой:
– Оставь.
– Его лучше уложить.
– Оставь, – повторил подполковник. – Сперва накормим, а то утром у него сил и вовсе не будет.
Резонно. Мне ничего не оставалось, как согласно кивнуть.
На кухне оказалось гораздо темнее, чем в общем зале. Свет исходил лишь от одной масляной коптилки да от грубо сваренной железной плиты, заслонка которой была распахнута. Сразу стало понятно, что здесь уже кто-то хозяйничает. Кто? Мы с любопытством огляделись. Из мрака выглядывали стеллажи с кастрюлями, жаровнями и сковородками, разделочные столы, какие-то шкафчики, похоже, от обычных кухонных гарнитуров, мойка, емкости с водой, по углам грязные картонные коробки и засаленные мешки. И ни единой живой души.
– Кто-то должен был разжечь огонь и поставить на плиту кастрюлю. – Леший кивнул на уже начинавшую выпускать пар двадцатилитровую алюминиевую емкость с полустершейся надписью: «Салаты».
– Согласен.
Я отыскал большую крышку и накрыл кастрюлю – закипит быстрее и парить не будет. А то тут и так дышать нечем. На кухне стоял спертый тяжелый дух, наполненный дымом, влагой, запахами прогорклого