Мы вышли в прихожую, там у нас маленький бар и чай. Налила ей, себе. Молчу. Женщина тоже помолчала, подержалась за одноразовый стаканчик, пить не смогла. Библию положила на стойку, опять взяла, снова положила.
– Вы знаете, что ваши мужчины, оба, написали мне? – осторожно спросила я.
– У нас доверительные отношения, – опустив глаза, ответила она, и я поняла, что эпистолы ей никто не показывал. – Я понимаю, у редакции планы, графики, всё как положено, однако мой сын готов собрать всех своих однокурсников и прийти к вам в эфир, чтобы сделать беседу с молодёжью.
– О том, что на их курсе бытие Божие не вызывает сомнений? – уточнила я, стараясь держаться.
– И это тоже. Просто поговорить о жизни. У вас ведь есть молодёжные программы. Я часто слушаю вас, очень интересно, я вам ещё в прошлый раз сказала. Мальчик вполне искренне верит. Муж атеист, я…
И примолкла, ощутив неуместность исповеди, а может, и представив себя на моём месте, не знаю, – но блеснули слёзы.
– А зачем вы принесли сюда эту книгу? – ласково спросила я.
– Показать.
– Понятно. У вас их много?
– Очень… Он очень чувствительный, хотя и скрывает это.
– Сын?
– Муж.
– От кого скрывает?
– Ото всех. Но я-то знаю… Он покупал их, все деньги тратил, а теперь по одной выносит из дому. А ведь он непьющий. Что-то гложет его. Подумаешь, министру доложили… У нас и не такое докладывают, и ничего…
Бывает. Но доверие ценно и почётно. Истранжирю тематику – народ подскажет. Интерактив.
Отбросив тщеславные мысли, я попыталась подняться над проблемой. Круглый стол со студентами? На людей посмотреть? Не хочу я слышать, как прыщавая мелюзга косноязычно внушает мне и почтенной публике, как важна вера в Бога. Да если хоть один, по стереотипу, ненароком, болтнёт «в наши дни», я там же, в студии, побью мерзавца и не извинюсь. Да, министр не в себе, но для всех остальных нормальных людей вера православная, по крайней мере на территории России, – недискуссионный вопрос.
Как объяснить измученной женщине, что журналистика – профессия, связанная с выполнением общественного долга, заключающегося в обеспечении публики сведениями, соответствующими действительности, на основании которых потребитель может принимать адекватные поведенческие решения? Как поведать ей, что дискуссия в эфире в пользу Бога, ввиду учёного доклада министру, – моветон! И даже если все студенты Москвы лично засвидетельствуют о чудесах – всё равно моветон, поскольку моветон.
Что бы вы сделали, если к вам прямо на рабочее место пришла издёрганная седоватая женщина с огромной старинной Библией в руках – просить о спасении её семьи от министра образования России, которому подали пухлый междисциплинарный доклад о невозможности получения человека путём эволюции?
Она разглядывала меня, будто канунник, и выбирала подсвечник. Заслониться