– И что теперь будет со всем этим имуществом?
– Теперь, разумеется, я могу начать ликвидацию. Нужно выплачивать долги, не говоря уже о вкусах Кимберли. Думаю, она предпочтет лишиться нескольких безделушек, но сохранить прежний уровень жизни.
– А после того, как будут уплачены долги, остатка хватит на шикарную жизнь?
– О, не думаю, что Кимберли придется побираться, – усмехнулся Пакстон.
Расхаживая по гостиной, Никки переваривала полученную информацию. Когда она приходила сюда в прошлый раз, это было место преступления. Сейчас детектив просто любовалась шикарными апартаментами. Хрусталь, гобелены, книжный шкаф работы Уильяма Кента[40] с резными цветами и фруктами… Одна картина ей понравилась – изображение регаты работы Рауля Дюфи[41], и она подошла поближе. Когда Хит училась в Северо-Восточном университете, от общежития до Бостонского музея изящных искусств было всего десять минут ходьбы. Никки любила искусство и провела в выставочных залах немало часов, но не считала себя знатоком живописи; однако она узнала несколько экспонатов из коллекции Мэтью Старра. Картины были дорогие, но, на ее вкус, комната представляла собой просто двухэтажный склад. Полотна импрессионистов висели вперемежку с работами старых мастеров; немецкий плакат тридцатых годов соседствовал с итальянским религиозным триптихом пятнадцатого века. Хит задержалась перед этюдом Джона Сингера Сарджента[42] к одной из ее самых любимых картин – «Гвоздика, лилия, лилия, роза». Хотя это был лишь предварительный набросок маслом, один из многих, которые Сарджент делал к каждой картине, ее заворожили знакомые фигурки девочек, таких прекрасных, таких невинных в своих белых платьицах, девочки зажигали китайские фонарики в саду, погруженном в сумерки. Затем Никки удивилась, что этот этюд делает рядом с дерзким Джино Северини[43] – без сомнения, дорогим, но кричащим полотном.
– Во всех коллекциях, которые мне доводилось видеть, было некое единство… я имею в виду нечто общее, ну то есть…
– Вкус? – подсказал Пакстон. Он пересек свой Рубикон, и теперь можно было говорить без утайки. Но все же, несмотря на это, он понизил голос и снова огляделся, как будто опасаясь, что его поразит молния за недобрые слова о покойном. Слова его действительно были недобрыми. – Если вы ищете в этой коллекции какую-то идею или гармонию, то вы ее не найдете по одной простой причине. Мэтью был невеждой. Он не разбирался в искусстве. Он разбирался только в ценах.
Рук подошел к Хит и сказал:
– Думаю, если поищем, сможем найти здесь «Собак, играющих в покер»[44].
Она рассмеялась, даже Пакстон позволил себе ухмылку. Но они смолкли, когда открылась парадная дверь и в салон впорхнула Кимберли Старр.
– Извините за опоздание.
Хит