«Эк, вражина, домище какой сгрохал», – подумал дед Фишка, подходя к лавке, и остановился в нерешительности: на двери висел замок. Ничего не оставалось, как войти в дом. Подосадовав, что не удалось застать лавочника врасплох, охотник решительно шагнул в сени.
Степан Иваныч и Василиса недружелюбно встретили старого знакомого. Но деда Фишку это мало трогало. Радостного приема он и не ожидал в этом доме.
– Здравствуйте! Приятного аппетита! – проговорил еще на пороге старик.
– Здравствуй, Данилыч! Садись, – ответили почти в один голос Зимовские.
За столом, кроме них, сидели Егорка – единственное чадо Зимовских – и плечистый пожилой мужик, видимо, один из их работников.
– Спасибо, я сытый, – поторопился сказать дед Фишка и, когда сказал это, понял, что поступил необдуманно: на столе возвышалась стопка румяных, вкусно пахнущих блинов, стояли чашки со сметаной и маслом.
Поэтому, когда его ради приличия, нехотя пригласили выпить чаю, он не стал отнекиваться и, бросив картузишко на широкую деревянную кровать, подошел к столу.
– Ну, коли так, налей, Василиса. Так и быть, выпью чашку!
Хозяева подвинулись, и дед Фишка сел у окна на лавку. Степан Иваныч грозно посмотрел на своих домочадцев. Дед Фишка усмехнулся про себя:
«Трусишь, вражина? Ну, я, милый мой, не сегодня рожен. Расспрашивать сейчас не стану».
За столом старик нарочно вел самые безобидные разговоры.
Зимовские недоумевающе переглядывались. Им хотелось поскорее узнать, зачем пришел старик в Сергево.
Когда запас бессвязных рассказов у деда Фишки иссяк, он стал расспрашивать Зимовского. Степан Иваныч прикрикнул на сына и работника, понуждая их скорее кончить завтрак и отправляться на работу. Те быстро допили чай и вышли во двор.
Хорошо позавтракав, дед Фишка решил наконец сообщить о цели своего прихода.
– Я к тебе, Степан Иваныч, с бедой.
Хозяин удивленно поднял голову, насторожился. Василиса остановилась с тарелкой посреди кухни.
– Рыбешку я, Степан Иваныч, на балагачевских озерах промышляю. Лов хороший, грешно и желать лучше. А соль вышла вся, ни крупинки не осталось. Собирался домой, потом прикинул, думаю – до Сергева все-таки ближе. Тут я, пожалуй, дневкой обернусь.
– Сколько тебе соли-то, Финоген Данилыч? – спросил Зимовской.
– Давай с полпуда, а то и больше: фунтов тридцать, – ответил старик.
Но хитрить умел не только дед Фишка. Зимовскому не хотелось показывать свой двор охотнику, и он выразительно посмотрел на жену.
– Поди, Василиса, в амбар, насыпь Данилычу соли. А свесим вон на безмене, – сказал Зимовской и, повернувшись к деду Фишке, пояснил: – Лавку-то я сегодня вовсе открывать не буду. На поля надо ехать, делов там