– Это вовсе не ее миссия, – мрачно заявил губернатор, явно недовольный таким поворотом дела. – Этим занимался ее дядя.
– Но она работает с ним?
– Он умер!
– Умер? – переспросил заинтригованный граф.
– Он умер два месяца назад.
– Естественной смертью или же был убит?
– Он умер своей смертью, – раздраженно бросил губернатор.
– Тогда, очевидно, его племянница продолжает его славное дело. Позвольте мне поговорить с ней.
В первое мгновение графу показалось, что губернатор готов выказать открытое неповиновение и отказать ему в просьбе.
Это было всего лишь впечатление, но граф был уверен, что не ошибся.
По какой-то причине, совершенно ему непонятной, но именно поэтому его заинтересовавшей, губернатор явно не хотел его встречи с этой мисс Бакли.
На мгновение глаза обоих мужчин встретились, и между ними словно произошла безмолвная схватка. Затем губернатор отступил и потупил взгляд.
– Попроси мисс Бакли войти, – обратился он к слуге, а сам вновь опустился в кресло, из которого только что поднялся.
Граф был более чем заинтригован.
Неужели почти сразу после прибытия на этот остров ему посчастливилось наткнуться на нечто, что губернатор желал бы от него скрыть?
В первый раз за все время его скука отступила, и он почувствовал внезапно вспыхнувший интерес.
Ему показалось забавным, что он смог настоять на своем в споре с человеком старше его по возрасту, который, как понял граф с первой минуты их встречи, очень ревностно относился к привилегиям, предоставляемым ему должностью губернатора.
Никто из мужчин не нарушил молчания, пока слуга не объявил, открыв дверь:
– Мисс Роксана Бакли, ваше превосходительство.
И затем в комнату вошла тоненькая молодая женщина, грациозными движениями и изяществом очень походившая на островитянку.
Она, казалось, подплыла, не касаясь пола, к тому месту, где сидели губернатор и граф.
На ней было простое белое платье с облегающим лифом, который подчеркивал соблазнительные формы ее груди и чрезвычайно тонкую талию. Образуя сзади небольшой турнюр, материя легкими складками спускалась к изящным ножкам, придавая девушке вид греческой богини, который лишь подчеркивала ее манера гордо держать голову, увенчанную пышной короной необычайно красивых волос.
Особенно поразило графа то, что девушка была без шляпы. Это шло вразрез со всеми условностями и правилами приличия. В руках она держала зонтик, без сомнения, совершенно необходимый в здешнем климате и призванный защищать от безжалостных солнечных лучей ее изысканно белоснежную кожу.
Ее волосы были не того золотистого цвета, который поэты так любят сравнивать с полем зреющей пшеницы или солнечными лучами, но необычного оттенка первых осенних листьев, чуть тронутых осенним пожаром.
Сзади