– Мы здесь есть кто? Мы здесь, едрёна-матрёна, есть рабочий скот. Вы хоть раз видали, чтобы морячки палубу драили или там картошку чистили? Нету такого. Хотя они зарплату валютой получают. А мы за свои российские деревянные должны день и ночь спину гнуть. По морскому ведомству своих людей-людишек берегут, значит. А мы, стало быть, не люди, и беречь нас, едрёна-матрёна, вовсе ни к чему. Заметили, они, моряки эти, даже здороваются с нами через раз. А уж чтобы поговорить или куревом там угостить – да ни в жисть! Я тут давеча у одного в форме сигаретку попросил, так он даже головы в мою сторону не повернул. Сплюнул под ноги и пошел дальше. А мне потом эту палубу заплеванную драить. Эх, ребяты, дайте покурить, душа горит, едрёна-матрёна!
Душа у Афони горела каждый день. И заливал он этот пожар ежедневно – под мухой был перманентно, но в хлам, как другие, не напивался.
А начала гореть душа у Вити Смирнова после того, как он, мастер спорта СССР по метанию молота, порвал во время всесоюзного турнира связки на ноге. В больницу к нему приходили только родственники да верный школьный дружок Петька Чернов. Родичи приносили яблоки и апельсины, домашний бульончик и отварную курочку, Петька тайком приносил бутылку «беленькой» – лучшее обезболивающе, уверял Чернов. Ни товарищи по команде, ни тренер так ни разу и не заглянули проведать чемпиона, о котором говорили, что он-де надежда советского спорта. Виктор себя уговаривал, что команда, наверное, на турнир улетела, хотя точно знал, что никаких соревнований сейчас нет. Потом произошло то, что чаще всего происходит со спортсменами, когда они больше не могут приносить команде медали и кубки. Спускаясь с пьедестала, эти люди зачастую и в жизни катятся вниз. Председатель спортобщества, к которому пытался пробиться Смирнов, экс-чемпиона даже не принял.
Дальше рассказывать скучно. Куда-то подевались друзья, бесследно исчезла, будто ее и не было никогда, любимая, дома перестал звонить телефон. Когда Витя продал свой последний серебряный кубок – он получил его в Австралии, – то деньги не пропил, как обычно, а пошел к частному наркологу. Тот оказался бывшим спортсменом и сказал, что Виктору не лечиться надо, а о жизни задуматься.
– Ты же молот метал, – сказал странный нарколог. – Ну и считай, что так далеко метнул, что его и не видно, и искать не надо. Себя найди. Жизнь на стадионе не заканчивается. Я тебя, конечно, полечу, но и ты сам себя вылечи.
С Петькой Черновым и ушел Виктор в свою первую полярную экспедицию. Сначала был разнорабочим, потом, уже на полюсе, освоил специальность сантехника. Силушкой его природа-матушка наделила щедро, из старых привычек сохранил он ежедневное, в любую погоду, обливание ледяной водой и непременную зарядку. Завязать с алкоголем окончательно и бесповоротно ему так и не удалось – пил, правда, умеренно, но ежедневно.