– Есть заполнить! – четко отрапортовал Максимов.
– Ладно, ладно, это я так, чтоб ты не расслаблялся. А вообще познакомиться зашел, так сказать, поговорить, по душам, как коллега с коллегой. А для душевного разговора чего нам не хватает?
– Душевности, – предположил Никита.
– Ха, ну ты даешь, парень – душевности, – развеселился Колотаев. – Шила нам не хватает, ши-ла.
– Какого еще шила? – изумился Никита. – Нет здесь никакого шила, только иглы.
Юрий Федорович аж согнулся от хохота, даже слезы на газах выступили, смеялся до кашля, потом пояснил, что шилом моряки называют спирт.
– Так спирт же подотчетный, как же я спишу его?
– Ну, еще не хватало, чтоб я тебя этому учил. Не маленький, сам сообразишь. Давай, не рассуждай много, наливай по первой.
Никита достал из шкафа медицинский бутылек с плотно притертой резиновой пробкой, придвинул три стакана, в один плеснул спирту, в два других – воду. Доктор внимательно следил за манипуляциями молодого доктора, удивленно поинтересовался, отчего это только в одном стакане спирт, а в двух – вода. Никита пояснил, что спирт и водичку на запив для него, Юрия Федоровича, а второй стакан с водой для себя.
– Так ты что, только воду пить собираешься?
– Воду, – подтвердил Максимов. – Я алкоголь вообще не употребляю, тем более на дежурстве.
– Не на дежурстве, на вахте, – машинально поправил Колотаев. – И спирт никогда не пил, даже в мединституте?
–Никогда не пил, – подтвердил Никита, – даже в мединституте.
– Погоди, погоди, да ты вообще хирург ли?
– Хирург первой категории, – уточнил Никита.
– А где ж ты непьющего хирурга видел? – изумился коллега.
– В зеркале.
– Чего такое сказал? В каком таком зеркале? – изумился судовой врач.
– Сказал, что непьющего хирурга в зеркале вижу, каждый день. Когда бреюсь, в зеркало смотрю, там непьющего хирурга и вижу.
Юрий Федорович долго, не мигая, смотрел на странного своего коллегу. Видно, такого ему встречать еще не приходилось. Потом, так и не сказав ни слова, единым махом влил в себя спирт, подышал в рукав, перевел дыхание и слегка севшим после приема «шила» голосом произнес: «Да-а, теперь уж и не знаю, как с тобой разговаривать», – и полез в карман за сигаретами. К стакану с водой он так и не прикоснулся.
– Здесь же курить нельзя, – неуверенно произнес Никита.
– Больным нельзя, тебе нельзя, мне – можно.
Колотаев с видимым удовольствием затянулся, выпустил дым витиеватыми колечками, приказал:
– Плесни еще.
Через полчаса он ушел, оставив Никиту в полном недоумении. Судовой врач расспрашивал своего молодого коллегу о том, с кем он успел на ледоколе познакомиться, о чем говорят, какие настроения у полярников,