Залез под лежанку, пошарил руками там – в фильмах потайные ходы делали под кроватями, чтобы в случае чего, ну там муж пришел не вовремя или в других подобных ситуациях, они были бы так сказать под рукой. Не прокатило – идеально гладкая поверхность лежанки и шершавые стены и пол не содержали никаких намеков на какие-то пути выхода наружу.
– Замуровали, демоны! – продекламировал я фразу из известной советской комедии. Прислушался. Крикнул.
Что интересно – при такой высоте потолка совершенно не было эха, звук словно поглощался поверхностями. Каменные стены должны были резонировать, но этого не происходило. Поорав минут пять и так и не добившись эха, я обзавелся только еще большей сухостью в горле, зато немного заглушил другую потребность. Хотя куда там – заглушил, еще полчаса, и я взорвусь. Гадить в комнате мне не позволяло воспитание, но еще немного, я плюну на него слюной и где-нибудь в углу внесу цветовое разнообразие в это черно-белое кино.
Ну а что делать, стучать ногами-руками по стене? Подолбите по бетонной стене кроссовками, а потом еще кулаками. Ну и лбом обязательно – на фига голова, если мозга нет, может, услышит кто.
Поэтому я просто ходил от стены к стене – семь шагов в одну сторону, семь в другую, иногда подпрыгивая, заодно размялся немного. Тем более что комнату я уже осмотрел, освещение, замерев на одной интенсивности свечения, дальше увеличиваться не собиралось, значит, оставалось только ждать.
И когда на противоположной лежанке стене вдруг появился светящийся прямоугольник, и этот сегмент стены просто исчез, обнаружив за собой каких-то людей, я просто помахал им рукой. В коридоре, куда, видимо, выходило это вновь образовавшееся отверстие, было значительно светлее, и мой жест остался практически незамеченным.
Первым в комнату влетел явно знакомый мне человек, причем по моему мироощущению – с того света. Он сжал меня в объятиях, словно дорогого и горячо любимого родственника, прижался щекой к моей щеке и радостно закричал:
– Пашка, сынок!
– Привет, дядя Толь. Это я, Марк. А где тут у вас туалет?
3
– Вот такие дела, Марк. – Неожиданно восставший из небытия и значительно помолодевший дядя Толя сидел напротив меня, совсем по-домашнему прихлебывая из блюдечка чай и заедая его шоколадными профитролями. – Даже и не знаю, что тебе еще рассказать. Если есть вопросы, спрашивай, а дальше будем думать, что с тобой делать. Ты ешь давай, вон худой какой, и как я тебя с Пашкой перепутал, не пойму.
Что со мной делать, я не знал, вообще вся эта история была нереальной, и я временами щипал себя за излеченную