– Ты знаешь, как пишется слово «гипербола»? – спросил я у нее.
– Па, – радостно отозвалась она.
– Прекрасно, – сказал я, и тут она протянула руку и ухватилась за мой нос, доказывая, что слово «гипербола» слишком легкое для такого высокоинтеллектуального существа. Лили-Энн хлопнула меня ладошкой по лбу и несколько раз подскочила – это была вежливая просьба устроить ей что-нибудь поинтереснее, возможно, с хорошим саундтреком и танцами. Я повиновался.
Через несколько минут мы с Лили-Энн перестали подскакивать в такт двум строчкам «Танцующего лягушонка» и уже разрабатывали последние детали единой физической теории, когда в комнату примчалась Рита с благоуханной дымящейся тарелкой в руках.
– Свиная отбивная, – объявила она. – По-датски. В духовке, с грибами. Только грибы в магазине оказались не очень… Поэтому я порезала туда помидоры и каперсы. Коди, конечно, не понравилось… о! я совсем забыла. – Рита поставила тарелку на кофейный столик передо мной. – Прости, если рис слишком… дантист тебе уже сказал? Эстор нужно поставить скобки на зубы, и она просто… – Рита помахала рукой в воздухе, уже собираясь сесть. – Она сказала, что скорее… черт, я забыла вилку, погоди секунду. – И она снова убежала.
Лили-Энн понаблюдала за матерью и снова повернулась ко мне. Я покачал головой.
– Она всегда так говорит, – предупредил я. – Ты привыкнешь.
Лили-Энн, казалось, слегка засомневалась.
– Па-па-па, – сообщила она.
Я поцеловал ее в макушку. От нее чудесно пахло – детским шампунем и каким-то опьяняющим феромоном, который дети втирают в волосы.
– Ты, наверное, права, – согласился я, и тут Рита вернулась с вилкой и салфеткой. Она взяла у меня Лили-Энн и уселась рядом, чтобы продолжить сагу про Эстор и дантиста.
– Я ей объяснила, что это только на год, и многие девочки… Но она… Она рассказывала тебе про Энтони?
– Про придурка Энтони? – уточнил я.
– О! Он на самом деле не совсем… то есть Эстор так говорит, и напрасно. Но у девочек все по-другому, а Эстор в таком возрасте… свинина не слишком пересушена? – Рита подозрительно глянула в мою тарелку.
– Просто супер.
– Она все-таки пересушена, прости. Так вот, я подумала, если ты с ней поговоришь… – закончила Рита. Я искренне надеялся, что она имела в виду Эстор, а не свиную отбивную.
– И что я должен ей сказать? – спросил я с полным ртом очень вкусной, хотя и слегка пересушенной свинины.
– Что это нормально, – ответила Рита.
– Что именно? Скобки на зубах?
– Да, конечно. А о чем, по-твоему, сейчас шла речь?
Честно говоря, я далеко не всегда бываю уверен, о чем у нас идет речь, так как Рита обычно умудряется говорить одновременно о трех предметах. Возможно, это из-за работы. Хотя я и прожил с Ритой несколько лет, но знаю лишь, что на работе она жонглирует большими числами, переводя их в разные иностранные валюты и посылая результаты на местный