– Как она могла так поступить с вами? Не понимаю!
– А я отлично понимаю! – угрюмо сказал Толли.
– Но ведь можно же что-то сделать? Постарайтесь переубедить ее! Поговорите с ней еще раз! Вам ведь это проще, чем мне. Вы же тут, рядом, а не за сотни миль друг от друга.
– Сказать по правде, я еще и сам пока не решил, что мне делать. Все это случилось только что.
– Ах, бедный лорд Брори! Понимаю, как вам сейчас трудно. Ведь в Лондоне все знают о вашей помолвке. И что вы теперь скажете своим друзьям?
– Как раз над этим я сейчас и ломаю голову. Получается, мисс Маклейд, мы с вами оказались в одной лодке! Нас обоих бросили ради более важных персон. И что нам делать, а? Разве что утопить наше общее горе в вине. Еще бренди?
– О нет! Благодарю вас! Мне пора идти.
Толли повернулся к бару.
– Не уходите, пожалуйста, прошу вас! Как ни странно, вы сейчас – единственный человек, с которым мне приятно общаться. Ей-богу! Наверное, и вам тоже. Похожие проблемы сближают людей, не так ли? И хотя формально мы с вами, можно сказать, еще не знакомы, я уже чувствую в вас родственную душу.
– Представляю, в какой ужас придет мисс Эмис, когда узнает, что вы застали меня в кабинете рыдающей за вашим письменным столом.
– А мы ей ничего не скажем! – успокоил девушку Толли. – Так что же вам налить? Виски?
Джин? Бренди?
– Если можно, немного содовой.
– Извольте! А я, пожалуй, выпью что-нибудь покрепче. За наших врагов, чтоб они все провалились в тартарары! – Он налил в стакан содовой и протянул его Джин. – Слишком слабый напиток для того, чтобы поднимать бокал за месть.
– А вот это неправильно! – рассудительно заметила Джин. – Нельзя пить за месть!
– Вы уверены? Но должны же мы придумать что-то им в отместку.
– А что мы можем? Вы-то еще, быть может, что-то и сумеете сделать. А я? Как представлю сочувственные лица знакомых! И каждый будет причитать: “Бедняжка Джин! Как же ей не повезло!” Ненавижу, когда меня жалеют. Ненавижу!
В голосе девушки вдруг прорвались такие страстные интонации, что Толли невольно бросил на нее удивленный взгляд. Надо же! Такая сила чувств в столь воздушном создании.
– Я тоже в ярости от одной только мысли, что люди станут говорить: “Бедняга Толли!” – Он высоко поднял свой стакан. – Пью за месть! – провозгласил Толли и вдруг замер со стаканом в руке. – Постойте-ка! Мне только что пришла в голову отличная мысль!
– Какая?
– Минуточку! Минуточку! Это все надо хорошенько обдумать! Итак, и вам, и мне претит сама мысль о том, что наши друзья и знакомые будут нас жалеть, так?
– Да, но…
– Послушайте! Давайте объединим наши усилия и заставим замолчать всех – и друзей, и врагов. Раз и навсегда!
– Да, но как? – пришла в замешательство Джин. – Я не вполне понимаю вас.
– Я хочу сказать… – Толли поставил стакан на каминную полку,