– Ливви, я не хочу ссориться.
Ливви вздохнула:
– Знаю. Не думай, что я такая стерва. Просто я ужасно устала от всего этого дерьма. Заведение сосет деньги, а мама только и делает, что готовит новые порции лазаньи. Мира ворчит на меня, но, когда я прошу ее о помощи, она говорит, что не разбирается в делах и умеет только кашеварить. Наконец-то мне приходят на помощь, но кто? Ты, папочкина принцесса. Даже не знаю, смеяться мне или плакать. – Она вытащила из кармана зажигалку и закурила сигарету.
– А ты не думаешь, что стоит перестать здесь курить, а?
Ливви мгновение молчала.
– Ты говоришь совсем как папа. – Она бросила сигарету в низкий стакан, в который было налито немного воды. – Я пока пойду, а ты сообщи мне, когда вычислишь, как спасти положение.
Энджи проводила сестру долгим взглядом и отправилась на кухню, где мама готовила лазанью, укладывая слои на большие металлические противни. Мира трудилась рядом, скатывая тефтели на столе размером с двуспальную кровать.
Когда Энджи вошла, Мира подняла голову и улыбнулась:
– Привет!
– Энджи! – воскликнула Мария, вытирая щеку и оставляя на ней красный след от помидоров. Ее лоб был покрыт капельками пота. – Ты уже научилась готовить?
– Едва ли это помогло бы спасти ресторан. Я пока делаю пометки, чтобы потом разобраться.
Улыбка на лице мамы угасла. Она бросила обеспокоенный взгляд на Миру, но та лишь пожала плечами.
– Пометки?
– Ну, надо же спасать положение.
– А сейчас ты решила осмотреть мою кухню? Твой отец – да упокоит Господь его душу – любил…
– Успокойся, мама. Я просто провожу ревизию.
– Миссис Мартин говорит, что ты перечитала все книги о ресторанах, имевшиеся в библиотеке, – сказала Мира.
– Хорошо, что предупредила. Теперь я буду знать, что в этом городе нельзя брать напрокат фильмы с пометкой «Детям до шестнадцати смотреть не разрешается», – улыбнулась Энджи.
Мария фыркнула:
– Здесь, Энджела, люди присматривают друг за другом. И это хорошо.
– Не начинай, мама. Я просто пошутила.
– Надеюсь на это. – Мария подвинула к переносице сползшие тяжелые очки и устремила на Энджи внимательный взгляд увеличенных линзами карих глаз. – Если хочешь помочь, научись готовить.
– Папа не умел готовить.
Мария ошеломленно заморгала, опять фыркнула и снова принялась выкладывать смесь из рикотты[4] и петрушки на тесто.
Мира и Энджи переглянулись.
«М-да, – подумала Энджи, – задача предстоит не из легких». Она такого не ожидала. Придется продвигаться вперед с величайшей осторожностью. Одно дело – раздраженная Ливви, и совсем другое – разгневанная мама, которая может еще и выгнать ее. Когда она в ярости, то становится холоднее льда.
Энджи опустила