Усевшись на краю обрыва, все пятеро созерцали лежавшую у ног странную впадину; освещенные луной обрывы противоположного края казались теперь еще выше и круче.
Они поднимались над дном на тысячу пятьсот – тысячу шестьсот метров почти отвесно. И вдруг в ночной тишине из глубины раздалось сначала протяжное мычанье, а затем глухой рев.
– Эге-ге, там зверье есть, коровы мычат! – воскликнул Никифоров.
– А другой кто, который ревет? Уж не сохатый ли? – спросил Горюнов.
– Нет, не сохатый и не бык. Этот зверь словно трубит в большую трубу. И не медведь.
Погадали, какой это может быть зверь, но ни один из известных промышленникам не издавал таких звуков, и все остались в недоумении.
– А это что? – спросил Ордин, указав на засветившуюся вдали, среди впадины, красную точку, похожую на звезду; она то разгоралась, то почти потухала.
– Это, пожалуй, огонек на дне кратера этого вулкана, который, очевидно, не совсем потух, – засмеялся Костяков.
– А не костер ли это?
– На то похоже. Значит, здесь есть люди; может быть, это пропавшие онкилоны? – сделал предположение Горюнов.
Опять воцарилось молчание. Все следили глазами за этим новым загадочным явлением в странной впадине. И вот издалека чуть слышно донеслись звуки, напоминавшие барабанный бой.
– Не иначе как бубен шамана! – заявил Горохов. – Стало быть, люди есть, и огонь ихний!
– А если есть люди, то должен быть и спуск вниз, – заметил Горюнов. – Люди не могли слететь, как птицы, по воздуху.
– Спуск мог быть, но обрушился.
Прошло еще полчаса в молчании, и всех стало клонить ко сну. Но тут новое явление обратило на себя внимание. Несмотря на поднявшуюся выше и ярко светившую луну, дальняя часть впадины стала неясной и скоро совсем исчезла в пелене тумана. Эта пелена медленно ползла на юг, и вскоре вся впадина превратилась в огромное белесоватое озеро слегка волнующегося тумана. Затем он стал подниматься выше и клочьями переползать через низкое место южной окраины, где находились путешественники.
С севера потянуло сырым, но тепловатым ветерком, и скоро гребень, скалы, палатка очутились в густом тумане, через который едва была видна луна.
– Представление кончилось, занавес опущен, и пора уходить! – заметил Ордин.
– Уйдем от греха в палатку! – предложил Горохов. – И как вы себе хотите, Матвей Иванович, а все это – одно наваждение, марево, и земля эта, и леса, и луга, и звери. Вот увидите, завтра проснемся, ничего, кроме снега, не будет, и нам придется ворочаться поскорее.
– Ну ладно, прорицатель, завтра увидим, – ответил Горюнов.
Легли спать, но спали тревожно, потому что собаки по временам поднимали лай и визг, вероятно, чуя каких-то не очень далеких животных.
Первый день на Земле Санникова
Когда рассвело, туман еще не рассеялся; он