– Говард, сходи позови папу и Катастрофу.
– Сайкса не дергать, пусть закончит, – заявил Громила.
Мама даже не поинтересовалась, в чем дело, а отправила Говарда с подносом к папе в кабинет. Папа оторвался от пишущей машинки, отсутствующе глянул на Говарда и сказал:
– Поставь вот сюда, на бумаги.
«Кажется, папа тоже ничуть не разволновался», – удивился Говард. А вслух произнес:
– Пап, по-моему, мама не очень понимает, что творится. Она кормит Громилу ужином! Разве чужих наемников сажают ужинать со всеми?
Папа усмехнулся.
– Нет, но, когда за твоими санями гонится волк, лучше кинуть ему мяса, – объяснил он. Шутит или всерьез? Наверно, и то и другое. – Все, не мешай мне, иначе мы никогда не избавимся от Громилы.
Измученный Говард вернулся в кухню и обнаружил, что Громила неуклюже пытается задвинуть колени под стол, а Катастрофа наотрез отказывается от такого соседства.
– Не буду с ним ужинать! – верещала она. – Он в меня ножом кидался!
– А нечего было орать, – припечатал Громила. Стол приподнялся у него на коленях, посуда поехала как с горки, Фифи подхватила тарелки и приборы. Похоже было, что Фифи замучилась не меньше Говарда.
Громила встревоженно покосился на маму и загнул ноги под стул. Теперь ему пришлось есть в неудобной позе – почти что стоя на коленях.
– Кидался! Ножом! Честное слово! – настаивала Катастрофа. – И вообще, от него воняет! – Не дождавшись никакого отклика, она объявила: – Я на вас всех обиделась. Кроме Фифи.
– На меня-то за что? – возмутился Говард.
– За то, что ты боишься Громилы, – ответила Катастрофа.
Говард, к своему удивлению, виновато переглянулся с Громилой.
– А чего, я иногда сам себя боюсь, – признался тот, осторожно орудуя ножом и вилкой.
Он изо всех сил пытался вести себя прилично и культурно и поминутно вскидывал глазки на маму и Фифи, проверяя, довольны ли они его поведением. И жевать старался с закрытым ртом – Говарду даже померещилось, будто раз или два Громила едва не поперхнулся. Однако, несмотря ни на что, он умудрялся уминать за обе щеки. Говард в жизни не видел такой гигантской порции картошки на одной тарелке и чтобы картошка исчезала так быстро. Насытившись, Громила с удовлетворенным видом пересел на прежнее место, мешая остальным проходить, и принялся ковырять в зубах ножом.
– Не хотите пока посмотреть телевизор в гостиной? – предложила Фифи, в шестой раз споткнувшись о ножищи Громилы.
Но Громила помотал головой и остался на своем посту. Он сидел и сидел. Фифи убрала со стола и ушла к себе в мансарду, а он все сидел. Мама вымыла посуду, а он все сидел. Мама отправилась спать, а Громила продолжал сидеть в кухне. «Пожалуй, и я никуда отсюда не двинусь, на всякий случай», – решил Говард. Должен же кто-то присмотреть за Громилой! Говард притащил в кухню сумку с учебниками, в которой зияла прореха, оставленная ножом Громилы, и сел готовить уроки за кухонным