– Избаловали, – сказала бабушка и, помолчав, добавила: – Да ведь и тебе сейчас нелегко.
Кошмар откусил кусочек, похрустел, а остаток припрятал за батареей. Для Даши. Огромный, похожий на леонбергера пёс считал её своим приёмным ребёночком, особенно теперь, когда мамы и папы Лапшовых дома не было.
Кошмар первый слышал, как просыпается Даша, и мчался в её комнату. Затем он хватал девочку за ночную рубашку и нёс в ванную. Умывалась Даша сама. Она вообще была самостоятельным ребёнком. Сама чистила зубы. Сначала себе, затем Кошмару. Ивановой зубной щёткой. Сама вытирала мокрую мордашку о лохматый Кошмаров загривок. Затем подставляла волосёнки Кошмару для вылизывания и аккуратно расчёсывала пса сапожной щёткой. Сама вываливала игрушки из ящика, рассаживала на кухне и кормила их кашей.
Особенно плохо ел воздушный шарик.
– Ты что? Похудеешь, сдуешься, ам-ам, – Даша сердилась на него и тыкала пимпочкой в тарелку. – Что ели? Кашку! Что пили? Бражку…
Переделав все свои дела, Даша бралась за дела старшего брата Ивана. Проверяла, не забыл ли он чего положить в портфель. Обнаруживала обычно нехватку таких необходимых в шестом классе вещей, как кукольное платьишко, открытый пакетик яблочного сока, горсточка собачьего сухого корма. Даша исправляла промах, выкидывая часть тетрадок.
Иван свой школьный рюкзак старательно прятал, но верный Дашин друг Кошмар всегда находил его и приносил хозяйке.
Это было маленькое предательство со стороны пса. Ведь год назад его нашёл на улице и принёс домой именно Иван. Тогда Кошмар был ещё без имени, и слабое его тявканье больше походило на «Куда?».
– Мам, это леонбергер. Настоящий, – представил Иван щенка. – Очень породистый. Он потерялся.
Мама хорошо разбиралась в собаках и согласилась:
– Очень породистый. В нём сразу пород восемь. Или девять.
– Мам, это леонбергер, он говорящий, – настаивал Иван, думая, что породистую говорящую собаку выгнать из дома жальче, чем дворнягу.
– Это не леонбергер. Это кошмар, – ответила мама, но оставить щенка позволила.
Хлопнула дверь двадцать второй квартиры. Это мама и Стася Сергеевы поехали в школу.
– Дарёнка, Кошмарик, идите Ванечку будить, – крикнула бабушка, закончив уборку в кухне. – Ему сегодня ко второму уроку.
Даша забралась на Кошмара, и они поскакали будить Ивана. У соседей снизу закачалась люстра.
– Ванечка! – залепетала Даша, усевшись брату на голову. – Ваня утром встаёт! Ваня песню поёт! Потягушечки! Порастушечки!
– Повешалочки мне от вас, – пробубнил старший братец, досматривая, как физрук Олег Эдуардович Бладт заставляет Сашу Сергееву метать гранату. И не куда-нибудь, а в самого Ивана. «Попадёшь – поедешь на соревнование в Париж», – пообещал физрук Сергеевой. Недобрый взгляд был у Сергеевой. Иван поспешил проснуться. Трудно досматривать сон с Кошмаром, пытавшимся забраться