Рассмотренная идея триединства, заложенная в синтоизме и усвоенная японцами, легко позволила им принять буддизм, которому характерны те же основы. Особенно дух синтоизма усилился в дзэн. В XII в. Эйсай привез дзен, и эта религия как религия самурайства стала очень популярной вплоть до реставрации императорской власти Мэйдзи (1868 г.) – Дзэн (кит. чань; индю дхьяна-медитация) – это феноменальный мир – неистинный, иллюзорный, ничто. При помощи медитации человек может познать свою изначальную сущность (сущность Будды), которая есть в каждом индивидууме.
Понятие дзэн вносит в буддизм необходимость внутренней практики сознания, в результате которой приобретается личный внутренний духовный опыт. Система практики, принятая дзэном, является продуктом особого духовного переживания, поскольку дзэн – это дух человека, который верит в свою внутреннюю чистоту и его божественность. Дзэн-буддизм является продуктом развития доктрины Просветления, которое есть чувство, представляющее собой возвышенный идеал, просветление, которое достигается собственными усилиями, в глубинах своего сознания. Легенда, повествующая о происхождении дзэна в Индии, гласит следующее: «Однажды Шакьямуни читал проповедь своим ученикам, собравшимся у горы «Святой Гриф». В своей проповеди он не стал прибегать к долгим словесным рассуждениям, а просто поднял вверх букет цветов, который был преподнесен ему одним из его учеников. Он не произнес ни одного слова. Никто не понимал смысла происходящего, за исключением старца Махакасяны, который со спокойной улыбкой глядел на учителя и, казалось, отлично понимал все красноречие этого безмолвного наставления просветленной души. Заметив это, учитель таинственно провозгласил своими златыми устами: «Я обладаю самым драгоценным сокровищем, духовным и трансцендентальным, которое я передаю сейчас тебе, о почтенный Махакасяна».[175]
У каждого свой путь достижения просветления, но в общем можно выделить два различных; «путь разума» и «путь праведного поведения». «Путь разума» означает постижение сути буддизма при помощи духовного совершенствования, приводящего нас к глубокой вере в Истину Природы, которой наделено в равной мере каждое живое существо. Она не проявляется потому, что мы порабощены внешними объектами и ложными представлениями. Когда человек, отбросив ложное и чувственное, старается ухватить истинное, достигает пространства чистого, он обнаруживает, что нет ни субъекта, ни объекта. Такому человеку уже не нужны более словесные наставления, так как он находится