– Не спеши, – остановил его Казы-Гирей. – Это еще не все. Ты соберешь все подарки у карача и калги. Теперь можешь отползать, змей!
Выпив бузы и затянувшись дымком из кальяна, хан разрешил продолжать «дозволенные речи».
– И тогда хан соблаговолил принять этих недостойных купцов, – произнес главный разведчик.
– Да? Вот этого я не помню… – покачал головой хан.
– Они поднесли драгоценные дары – все, что оставалось в их переметных сумах…
– Вот это очень мудро с их стороны!
– И попросили хана о ничтожной услуге – страшно отомстить урусам за то, что те не позволили им торговать в городе Мценске и других малых и больших городах Московии.
– Интере-есно, – протянул хан. – Ты уверен, что они просили хана именно об этом?
– Уверен, мой господин.
– И что я ответил?
– Хан им отказал в этой просьбе, сказав, что в порубежных крепостях урусов скопилось слишком много воинов и пушек. Они только и ждут того момента, когда доблестные стрелки – тюфанджи и наемники-сейманы нападут на Московию. В результате мы с урусами сделаем друг другу карачун, а потом туда прискачут неверные из Ляхистана или Польши, как называют ту державу московиты, и будут владеть всеми землями и богатствами.
– Я так и сказал? Какой я мудрый! – почмокал хан в полном удовольствии. – А какие хитрые эти купцы! Так ты говоришь, хан отобрал у них все подарки, оставив им только собственную шкуру?
– Можно и так, – ухмыльнувшись, ответил Дарик. – Это очень подлые люди. Им нельзя верить. Когда они думают, что остались одни в своем гостевом шатре, то слуга по имени Прозитино начинает колотить своего хозяина по имени Болислав Спенсерка руками и ногами. При этом он гневно вопит, что отправит его «к чертям собачьим на костер», как только они возвратятся в свой монастырь.
– Ну вот! Я же говорил, что у них очень опасные имена. Одним словом псы, а у псов и повадки собачьи – так гласит старая персидская поговорка.
– Да, мой господин, как вы уже догадались, это были иезуиты…
В этот момент под балдахин на берегу моря заскочил взмыленный начальник телохранителей, за которым двое здоровяков тащили огромные мешки с ценностями.
– Это ты, Кады-аскер? Что ты можешь сказать в свое оправдание? Ты ведь прервал сказку Дарика на самом захватывающем месте…
– Я принес все дары неверных, только… – опять бухнулся на колени Кады-аскер.
– Что «только»? – грозно спросил Казы-Гирей.
– Только калга – ваш сын отказался отдать бакшиш в ваши милостивые руки. Он напомнил, что ему скоро исполняется десять лет. Хан обещал сделать ему дорогой подарок по такому случаю. Калга сказал, что хан может больше ничего не дарить. Пусть считает, что он уже сделал ему подарок, оставив купеческий бакшиш, в котором много всяких игрушек-безделушек из презренного желтого металла.
– Какой мудрый у меня растет наследник, – восхитился хан. – Пусть будет, как он хочет. А теперь отнеси эти