– Тая, помните этот сюжет у Джони с рождением галактики? – спросил он. Даже если Тайка и не помнила, Митя не мог есть домашнюю курицу, не испытывая вины. – Галактика рождалась как раз здесь, в этой комнате, – добавил он.
К счастью, Нефёдова помнила. Придумав этот фрагмент, Джони сразу же прислал его Тае.
– Он у меня на телефоне, – сказала она.
В целом Джони написал десятка два рассказов, связанных с этим планетарием. Все они были весьма оптимистичными, их хорошо печатали, и они неплохо продавались.
– Вкусно?
– Вкусно, – ответил Митя. Он немного подумал, поправил очки и повернулся к Тайке. – Мне кажется, здесь и сейчас что-то рождается. Что-то приходит на смену бабушке, маме, дедушке, на смену прадедушке, который прибежал в Финляндию на лыжах, на смену этим лыжам, на смену всему, чего уже нет и никогда не будет.
И тут случилось совсем уж невообразимое.
Внезапно искусственный небосвод над ними погас, а спустя мгновение вдруг снова ожил, озарившись красно-оранжевым светом. Свет исходил из одной точки и распространялся всё дальше и дальше, подобно взрыву.
– Ускоренный Большой Взрыв, – сказала Тайка. – На наших глазах происходит преобразование космической энергии в материю, – Нефёдова подошла к окну посмотреть, что там. Там опустилась ночь, к остановке подъехал девятый троллейбус, огни у него были выключены, да и в салоне никого не было. – В будущем из этой материи возникнет реальность, – продолжала она, – в том числе ваша бабушка, мама, дедушка, ваш прадедушка с его лыжами, Василий Аксёнов с Беллой Ахмадулиной, ну и мы с вами.
Если разобраться, Тайка и приходила сюда как раз из-за этой материализации. Модель, созданная Джони, полностью соответствовала теории вибрирующей вселенной. Большие взрывы в доме номер 44 по Мясницкой улице следовали один за другим. На смену одной вселенной приходила другая, и так до бесконечности.
«В соответствии с теорией вибрирующей вселенной, – объяснял Джони, – взрывы циклически повторяются. Иначе говоря, до последнего Большого взрыва было, как и сейчас, только тише: пространство и время сжимались. В какой-то момент сжатие замедлялось. Яйца Господа нашего едва заметно покачивались посреди бескрайней пустоты и, переполненные донельзя жизненной силой, вдруг разлетались миллиардами сперматозоидов. Возникал свет, а там и очертания галактик. Именно эти сперматозоиды отвечали за новое пространство и время. Материя прошлых вселенных – вот мысль, которая приходит на ум и подменяет Вику воспоминанием о ней».
– Вы хотите сказать, что у Джони здесь вечная