Кто бы сомневался, думал Митя. Работать с глупостью им одно удовольствие, да и прибыли больше. Странно, что Джони ещё держался. Держался довольно долго, а ведь его место с радостью занял бы кто угодно. Вот что говорит об этом Иосиф Бродский в эссе «Меньше единицы» (1976): «Как ни скромно занятое тобой место, если оно хоть сколько-нибудь прилично, будь уверен, в один прекрасный день кто-нибудь придёт и потребует его для себя или, что ещё хуже, предложит его разделить».
Впрочем, что теперь думать об этом. Не слишком ли Митя увлёкся? История и впрямь развивалась словно детектив. В «Шоколаднице» между тем стихло. Он так ничего и не съел, рискуя получить нездоровую худобу. Надо бы как-то связаться с этими мучениками из Джониного офиса. Тайка всё постукивала Esse Menthol Super Slim о блюдце и разглядывала пирожные в витрине.
– Ну что, пойдёмте? – спросила она.
– Пойдёмте, – ответил Митя Захаров. Воспоминания отвлекли его, но не принесли облегчения. Он, как и Джони, с трудом переносил чужую боль, а с годами это чувство лишь обострялось.
Джонин планетарий располагался в доме номер 44 по Мясницкой улице, как раз напротив особняка XVIII века с аркой и коринфскими колоннами в фасаде. Они поднялись на последний этаж и вошли в комнату с узким окном и потолком в форме небосвода.
– Угловая комната под крышей, – сказала Нефёдова, – как Джони и хотел, – Тайка вела себя совершенно спокойно и чувствовала себя как дома. Она разделась, опустила жалюзи и включила звёздное небо. – Джони приметил этот дом ещё задолго до нашей выставки, – продолжала Тая. – В своих рассказах он то и дело приходил сюда с Vi, впрочем, вы знаете.
После исчезновения Джони Нефёдова по сути жила здесь. Ей нравился этот планетарий, опущенные жалюзи и звёздное небо. «Мне правда нравится», – не скрывала она. Тайка любила Джони, но Митя и без неё догадался. Она ждала, когда же он вернётся, а его всё не было. «Как бы я хотела, чтобы он вернулся», – призналась Тайка сначала в кафе, затем у подъезда, а теперь вот и здесь – под искусственным небосводом.
«Ничего у них не выйдет», – размышлял Митя.
Он довольно внимательно изучил Джонины заметки, касающиеся планетария, и теперь доподлинно знал цену этой фантазии.
Вымышленный планетарий был главным местом, где Джони и Vi могли по-настоящему сблизиться. Даже в реальности, задолго до покупки дома, Джони приезжал сюда и часами стоял на противоположной стороне улицы, глядя в окно под крышей. «Дом трёх композиторов», как выяснил Митя. Здесь