Акимов так был увлечен рассказом Федота Федотовича, что даже забыл думать о Вонючем болоте.
– Своди меня, Федот Федотыч, в то место. Непременно своди. Если все так, как ты рассказываешь, то это же для науки редкий случай. Его надо изучить и объяснить. А если уж сказки, то и это интересно. Посмотрим, как рождаются фантазии. – Акимов чуть подмигнул старику.
– Уж что не сказки – руби мне голову на пороге. А сводить свожу.
– И не очень затягивай, Федот Федотыч. Жизнь моя, сам представляешь, неопределенная. Сегодня – здесь, а вдруг повернет судьба – и помчался добрый молодец в дали неохватные.
Акимов говорил с улыбочкой, выражался нарочно очень туманно и неопределенно. Но Федот Федотович вроде понимал его.
– А как же! При твоей нонешней жизни все может быть. Сейчас ты в Дальней тайге, а глядь, уже и в Царевом граду у дружков-приятелей. А там, может, и подальше куда судьбина забросит… – И получалось из слов Федота Федотовича, что он что-то знает про замыслы Акимова, хотя на самом деле старик ничего, ровным счетом ничего не знал, кроме только одного: за Акимовым охотятся стражники, и нужно его сберечь от них во что бы то ни стало.
Прежде чем уйти от Вонючего болота, Акимов сделал еще одну вылазку к пенькам. Припоминая запахи различных газов, с которыми ему приходилось знакомиться в лабораториях, он рассчитывал хотя бы приблизительно, по отдаленным ассоциациям определить, к какой группе газов можно отнести тот газ, который, найдя себе лазейку, вырвался на свет белый.
– Не задохнись, паря! И особо не вздумай с горящей папироской там оказаться. Бывали тут, на Вонючем болоте, такие пожары, что смрад чуть не до Парабели и Каргасока доползал. Будто и гореть тут нечему: мокрота кругом, а ведь как горело! Видать, от молнии загорало, а гасло от ливней…
Федот Федотович встал на лыжи. Едва Акимов тронулся, старик поспешил за ним. Видя, с каким жарким любопытством Акимов интересуется Вонючим болотом, Федот Федотович встревожился теперь за него. «Такой сунет голову под струю, глотнет разок – и готов. Нельзя мне его одного оставлять. Горячий парень. А где горячка, там и неразумство», – думал Федот Федотович.
Когда Акимов снова полез под корягу, откуда, по его представлению, проникал газ, Федот Федотович так и замер, готовый в любую секунду броситься на помощь Акимову.
– Уф-ф! – наконец поднимаясь, вздохнул Акимов, но в тот