О своих ближайших родственниках Домнушка имела устоявшиеся мнения и оценки, которых она никогда уже не меняла.
О брате Епифане она говорила:
– Ветродуй, наш Епифашка! Смазливая бабенка подолом перед его носом поведет, за семь верст побежит за ней.
О снохе Анфисе:
– Анфиса Трофимовна как плита: ненароком попадешь под ее тяжесть – раздавит.
О племяннике Никифоре:
– Драчун, а характером легковат. По ошибке он парнем родился, девкой ему бы сподручнее жилось.
О себе Домнушка тоже умела судить с той же резкостью, как и о других:
– Домнушка как помело: выбросить бы на помойку, да ведь дом может мусором зарасти. Берегут!..
Не щадила в своих суждениях Домнушка и собственной внешности. Когда она оказывалась рядом с Епифаном, трудно было поверить, что они дети одних родителей. Все лучшее, что можно взять для облика человека, – все досталось Епифану. Домнушка была низкорослая, с узким костистым лицом, на котором выделялись длинный нос и белесоватые глаза, и уж этого не скроешь – в глазах ее никогда не проходило настораживающее каждого встречного выражение безумия, таившегося все-таки где-то в тайниках души Домнушки.
– Обокрал меня Епифашка! Удалась я страховидная да глупая. А уж в чем-нибудь господь бог возместит мне отнятое! Обязательно возместит! Люди добрые еще узнают о Домнушке! – говаривала Домна Корнеевна, когда нападал на нее стих говорения.
Поля с детства опасалась Домнушки. Ничего плохого она от нее не видела, но вокруг беспрерывно шли разговоры о Домнушке, ее называли то «криворуковским полудурком», то «обороткой»…
Повзрослев, Поля стала присматриваться к Домнушке, чувствуя, как несправедлива была она, как ошибалась, веря всем деревенским наговорам на несчастного человека.
Приход Поли к Криворуковым Домнушка встретила с открытой душой. В отличие от Епифана и Анфисы, Домнушка с первой минуты одобрила намерение Никифора жениться на Поле.
– Не упускай свое счастье, Никишка! Другой такой девки по всему Нарыму не найдешь, – наставляла племянника Домнушка, видя, что родители парня вынашивают совсем иные намерения.
Четыре недели Поля жила в криворуковском доме как в гостях. Спала сколько хотела, ела что хотела, работой тоже не обременяла себя. Схватится что-то сделать, а, смотришь, Домнушка уже ее упредила. И в горницах убрала, и телятам пойло снесла, и посуду вымыла.
– Избалуешь ты меня, Домна Корнеевна! – скажет Поля.
Домнушка только чуть улыбнется, скосит глаза к горнице Анфисы:
– Не дадут, Полюшка. Не за тем тебя привели