Боль потери была невыносимой. Две горькие слезинки скатились по щекам к точеному подбородку. Собрав последние силы, Сирина поднялась и прошла в комнатку в дальней части церкви, надеясь отыскать там священника. Войдя, она увидела пожилого священника, сидящего на простом стуле и читающего обернутый кожей молитвенник.
– Падре?
Священник устремил проницательный взгляд на Сирину. Его лицо не было знакомо девушке.
– Не могли бы вы мне помочь? Мне хотелось бы узнать о своей бабушке.
Священник вздохнул и медленно поднялся. После окончания войны многие приходили сюда с подобной просьбой. Люди умирали, переезжали, пропадали без вести.
– Не знаю, смогу ли помочь вам. Мне нужно посмотреть записи в книге. Ее имя?
– Принцесса Алисия ди Сан-Тибальдо, – тихо проговорила Сирина, отнюдь не собираясь произвести впечатление, но тем не менее манеры священника изменились: он стал более внимателен. «Неужели титул так много значит? – подумала Сирина. – Неужели есть какая-нибудь разница? Почему?» Теперь все казалось таким несущественным. Титулы, имена, деньги. Единственное, что имело для Сирины значение, – это то, что бабушка умерла.
Что-то шепча себе под нос, священник долго шелестел страницами. Наконец он кивнул головой и взглянул на Сирину.
– Вот. – Он повернул книгу так, чтобы она смогла прочесть. – Вот здесь. 9 апреля 1943 года. Умерла естественной смертью. Церковный священник совершил положенный ритуал. Она похоронена в церковном саду. Хотите взглянуть?
Сирина кивнула и торжественно проследовала за священником через узкую дверь в залитый ярким солнечным светом сад, в котором цвели цветы и стояли небольшие древние могильные памятники, а вокруг них росли невысокие деревья. Священник неторопливо направился в дальний конец сада, где виднелось всего несколько новых могил. Молча указав на небольшой камень из белого мрамора, он взглянул на Сирину, повернулся и ушел, оставив ее одну, пораженную увиденным. Поиски закончены, ответ найден. Бабушка покоится здесь, под сенью невысоких деревьев, укрытых стенами церкви Марии Чудотворицы. Она уже была здесь, когда Сирина писала ей одно письмо за другим, моля Бога, чтобы бабушка была жива. Сирине хотелось разозлиться, стоя сейчас здесь, ей хотелось ненавидеть, хотелось отомстить. Но ненавидеть было некого, бороться не с кем. Все окончено в этом саду, и Сирина испытывала сейчас только глубокую печаль.
– Прощай, бабуля, – прошептала Сирина, поворачиваясь, чтобы уйти. Глаза ее застилали слезы. Она не зашла попрощаться со