А такому, как он, гарантированная ломка по полной программе. Ой, как тошно…
У Сашка, хоть и недавно ширнулся, стало горько во рту и поплыло в глазах. Ему уже приходилось переносить ломку, как раз когда Венька, его первый дилер, помер. Ох, какой был ужас. Даже сравнить не с чем. Хоть из могилы Веньку выкапывай. В тот момент мать бы умерла, так бы не жалел.
Ох, что же будет дальше…
А Марат тем временем включил фонарик и лучом показал на двоих – Сашка и незнакомого чернявого парня:
– Встали и быстро за мной.
Легко сказать – встали. Если б ноги не шатались, если б голова не кружилась. Замешкался Сашок и еще раз получил по кумполу. Как же больно они умеют, мусора проклятые!
Первым завели Сашка.
В комнате, кроме Марата, только один мужик. Весь в бинтах, как бабочка в коконе. Одни глаза видны. Но ходит своими ногами.
– Откуда товар? – тихо спросил мужик.
Не кричал. Не угрожал. А стало Сашку враз очень страшно. Даже Марат своим показался, чуть не родственником.
– Какой товар? – по привычке закосил Сашок. – Для себя беру. Я уж три года на игле. – Он начал заворачивать рукав, чтоб показать дорожки от уколов. Но не успел.
Мужик подошел и просто загасил об него, живого, окурок!
Сашок аж завизжал. Вот сволочи! Это ж вообще беспредел!
– Мы не менты, – улыбнулся забинтованный палач. – Тебя не посадят. Мне нужен только продавец. И пойдешь домой.
– Я на вокзале покупаю, на Курском, – все же попытался замести следы Сашок. Сдать оптовика – очень большая проблема может выйти. Гораздо хуже, чем тюрьма и ломка.
– Даю тебе три минуты, – спокойно сказал человек-кокон и медленно, очень осторожно, присел на раздрызганный диван. А потом взял большой старинный будильник, отвел чуть назад длинную стрелку и поставил на стол циферблатом к Сашку.
Секунды шли.
Будильник стучал.
Еще громче стучало сердце несчастного парня. И так плохо, и так ужасно.
Он облизнул пересохшие губы, следя за заметно двигавшейся стрелкой, как кролик за удавом.
Не дожидаясь звонка, сделал шаг вперед.
– У цыган брал.
Назвал адрес подмосковного поселка, куда ездил раз в две недели, а при хорошем сбыте – и чаще.
Дома там мощные, как крепости. Из красного кирпича. Не сказать чтобы изящные, но сразу видно – только на танке въезжать, если без разрешения. Да и кто туда даже с танком пустит, если свои проценты получает чуть ли не вся местная властная вертикаль?
Вот такая получилась нестандартная оседлость у бывших кочевников.
– Запускай второго, – приказал забинтованный, а Сашка снова выбросили в подвал. Там он, утомленный всеми перипетиями, снова прикорнул прямо на бетоне.
Страх прошел, потому что и в самом деле начиналось то, что врачи называют абстинентным синдромом, а тот, кто это испытал, – кошмаром,