Высшая каста. Иван Миронов

который формально уже не являлся начальником министра, означало косвенно обвинить Лаврентия Павловича в заговоре, а самому стать неудобным свидетелем. Уничтожить записку, уже побывавшую не в одних руках, значит стать участником заговора, который рано или поздно раскроется. Оставался единственный выход, даже не выход, так, полумера, позволявшая хотя бы на время отвести от себя беду, – «не придать значения» доносу, спустив копию начальнику Лечсанупра Кремля Егорову, участвовавшему в лечении и Щербакова, и Жданова. Дескать, сами кашу заварили, сами ее и расхлебывайте.

      Глава 14. Мы не святые, но все может случиться

      Мозгалевский проснулся в квартире на Воздвиженке, куда порой уединялся от мира. Стрелки стояли на начале десятого.

      Оглядев себя в зеркале, он с удовольствием провел по волосам, прищурился и оскалил зубы. Съежившись, залез под ледяной душ, прислушиваясь к каждой судороге своего настоящего тела. Поставил вариться кофе, немного подумав, все-таки плеснул в рюмку коньяка, включил телефон, обнаружив три пропущенных звонка от Красноперова, перезвонил.

      – Горазд ты спать! – отозвалось на другом конце провода, голос Красноперова еле справлялся, сдерживая восторг. – Приезжай на Пречистенку, пообедаем, великие дела обсудим. Все наши подъедут. Давай там через час.

      Прочитав ворчливое сообщение от жены и раздраженное от любовницы, Мозгалевский позвонил помощнице:

      – Оль, отмени на сегодня все встречи. Вызовы я на тебя переадресую, особо уважительные причины придумай сама.

      Возле ресторана «Кому жить хорошо», что напротив кирпичных цехов «Красного Октября», охрана высаживала Блудова, на ходу ругавшегося с кем-то по телефону: «Ты передай, что я ему руки отрублю, будет крылышками махать, если он завтра не передаст все документы на объект».

      В глубоких диванах уже нетерпеливо скучали Вика и Красноперов. Друзья заговорщицки переглянулись и только потом обнялись.

      – Странно все это, – не смог удержать улыбки Мозгалевский.

      – Странно – это когда с похмелья башка не гудит, – улыбнулся навстречу Красноперов.

      – Здравствуйте, господа. – К столу подошел управляющий рестораном, сияющий услужливой почтительностью, словно исходящей из самого сердца, и, дождавшись милости протянутых рук, добавил: – Очень рады видеть вас снова.

      – А не бахнуть ли нам? – не слушая его, потянулся Блудов к винной карте. – Легохонько, я правила помню.

      – Осмелюсь предложить «Сассикайя» 2004 года, совсем недавно получили всего пять бутылок, – зная вкус Блудова, расшаркался управляющий.

      – Михаил, пить итальянское вино по цене лучшего французского – это жлобство, – захихикала Вика, косясь на Красноперова.

      – Ты, наверное, хотела сказать мещанство, – поправил Блудов.

      – Наверное, да! Ой, какая я дура, – девушка обняла генерала.

      – Слушай, дорогой, – обратился Блудов к управляющему. –