– Это не похоже на имя, – прошептала принцесса.
Атаманша оглядела свою свиту:
– Тут, девонька, у всех имена такие. Не то имена, не то клички собачьи. Верно я говорю?
Разбойники закивали, заугукали.
– А только мы и таким рады. Вот Ястреб, а это – Сныть, – продолжала девушка, поочерёдно указывая на разбойников. – Это – Кабан. Это – Бурелом. Ляхоя ты знаешь. Язык у него поганый, грабли загребущие, мозги – как у цыплёнка. А всё ж он незлой, Ляхой-то.
Разбойник стоял пристыженный, не поднимая глаз.
– Иди сюда, – неожиданно предложила принцессе Заноза. – У костерка посидим, покалякаем.
– Я с ними сидеть не стану! – огрызнулась Лайда. – Особенно с этим, – она указала на Ляхоя. – Не желаю, чтобы он меня оскорблял.
Она была уверена, что атаманша разозлиться, но та кивнула разбойникам:
– Подите, ребятушки, просвежитесь. А мы туточки по-девичьи побалакаем.
Когда, фыркая и скалясь, разбойники убрались восвояси, Лайда осторожно подобрала платье и села на трухлявый пень поближе к костру. Заноза подбросила щепок, и притихший, было, огонь вновь разгорелся.
– Стало быть, этот тощий дятел – наш король? – атаманша подожгла прутик и теперь размахивала им из стороны в сторону, глядя, как дымный хвост тянется по воздуху.
– С чего ты взяла? – осторожно поинтересовалась Лайда.
– Мидавы. Они абы за кем таскаться не станут, а тут бились как черти. С чего бы, спрашивается? Выходит, большую шишку везли. Так что ли?
Лайда неопределённо покачала головой.
– Не скажешь? – удивилась Заноза. – Чего тогда драпала?
– Может, я твоих головорезов испугалась.
– Ой ли? – закатила глаза атаманша. – Мои головорезы тебя пальцем не тронули. Репой разве треснули, да и то несильно. А драпала ты от мидава чернявого. Так?
– Допустим, – уклончиво ответила принцесса. Она до сих пор не решила, сможет ли использовать разбойницу в своих целях, а потому не торопилась откровенничать.
Заноза удовлетворённо кивнула:
– Платье у тебя справное, шубка соболем подбита. Была шубка. Покуда ты её коню под копыта не шваркнула, девонька. Так запросто, будто у тебя таких шубок воз да ещё полвоза. Цацки золотые…. Ну, да это я так. К слову пришлось. Теперь, стало быть, главная загадка: кто ж ты будешь, пташечка?
Лайда молчала.
– Боишься, значит? – догадалась разбойница. – Думаешь, продам тебя ихнему Величеству с потрохами?
– Если заплатит – продашь, – в тон ей проворчала принцесса.
– Частенько тебя, поди, продавали, – вздохнула атаманша, – коли совсем людям не веришь. Годков-то тебе сколько?
– Тринадцать, – отозвалась принцесса, не заметив подвоха.
Заноза прищурилась, вглядываясь в её лицо:
– Я думала, десяти не сравнялось. До того ты маленькая. Ну, да мне немногим больше было, когда меня из дому выперли. Оно, знаешь, как бывает? Живёшь себе, горя не ведая, а тут – на тебе. И вся твоя жизнь бесприютная больше