Для утоления жажды плоти турист решил вступить в контакт с населением. Самыми безопасными представлялись военные. Они должны защищать, – пусть помогают. Программист приметил два сошедшихся патруля по три человека в каждом, в зеленых шинелях и моряцкой форме с пулеметными лентами через грудь, пускавших едкий дымок в знойное небо. Стародубцев подошел, с робкой улыбкой попросил огоньку.
Матрос извлек из своего коробка палочку с серой головкой, чиркнул по боковине, вспыхнуло пламя. Служивый спрятал тростинку в «кораблике» ладошек. Разгораясь с шипящим присвистом, «свечка» норовила ровно вверх. Мозолистые ладони не подпускали набеги вездесущих ветров. Володя завороженно смотрел, не зная, как подступиться.
– Э-э, дядя, – обидчиво протянул матрос, когда огонь почти угас. – Только спички на тебя переводить. На-ка, прикури от цигарки.
Протянул программисту. Тот хотел взять, но служивый отодвинул.
– Ты что, только курить научился? Прикладывайся.
Стародубцев отчаянно лупал глазами, не зная, как действовать. Из-за пагубной привычки он опять оказался на грани разоблачения. Чего доброго вновь заподозрят в принадлежности к «бывшим», загребут до выяснения.
– Давай сюда, – сжалился солдатик. Выхватил у Владимира папиросу и ловко прикурил от протянутого окурка.
Затянувшись разок, он вернул папиросу хозяину. Володя кое-как раскурился отвратным, но настоящим табаком. Дикость. Столько ухищрений придумывали предки. Это не в наше время, когда зажигалки не гаснут на ветру и под дождем. Патрульные более не обращали внимания на просителя. Турист потоптался на месте, не спеша уходить, подслушал разговор.
– Слыхали, утром Урицкого убили? – спросил сослуживцев моряк, давший прикурить.
– А кто таков Урицкий? – зевнул рябой парнишка в шинели.
– Э-э, деревня! Это ж председатель Петроградской ЧК.
– И чо теперь? – вклинился солдат, раскуривший просителю папиросу. – Опять нас погонят в караулы? Сегодня ж на всех заводах выступают члены Совнаркома, сам Ленин. Красная пятница!
– Не знаю как вас, а у нас приказа не было. – Матрос явно не учел подобный поворот и в душе противился вероятности.
– Так это ж в Петрограде, а мы здеся, – нашел уважительную отговорку рябой.
– Да погоди еще! Усилят. Митинги назначены на шесть вечера. И погонят нас в караулы, как Макар телят на Манькин выгон, – подвел черту усатый красноармеец.
Сальная шуточка смягчила настроение, служивые хохотнули. Но кратко, – никому не улыбались дополнительные смены