Но Джеймсон едва ли их обоих заметил. Он смотрел только на меня.
Я присела в глубоком реверансе:
– Ваше величество…
– Леди Холлис! Лорд и леди Брайт… Вы похожи на добрых духов. Прошу, подходите, садитесь.
Он взмахнул рукой, показывая нам места. Мое дыхание участилось, когда я усаживалась рядом с королем. А когда он поцеловал мне руку, я готова была зарыдать от радости. Посмотрев по сторонам, я увидела Парадный зал в совершенно новом свете.
Отсюда, с возвышения, легко можно было понять, кто где сидит в соответствии с рангом, и разглядеть лица всех присутствующих. Странно, однако то внимание, которое рождало во мне неуверенность, пока я шла сюда, теперь, когда я сидела рядом с Джеймсоном, пробудило во мне радостное волнение. Со своего места я легко читала ту самую мысль, которая светилась в каждом взгляде: «Хотелось бы мне очутиться там…»
Несколько мгновений Джеймсон пристально смотрел мне в глаза, потом глубоко вдохнул и повернулся к моему отцу:
– Лорд Брайт, я слышал, ваше имение – одно из самых красивых во всем Короа.
Грудь моего отца раздулась от гордости.
– Да, я бы тоже так сказал. У нас есть великолепный сад и хорошие земли. Есть даже дерево с качелями, на которых я качался в детстве. Холлис как-то даже взобралась по их веревкам, – сказал он, но тут же сделал вид, что лучше бы этого не было. – Но трудно найти время для поездок туда, когда Керескен так прекрасен. В особенности в праздники. День коронации в провинции – это совсем не то.
– Догадываюсь. И все же мне хотелось бы как-нибудь побывать в вашем имении.
– Мы всегда рады видеть ваше величество.
Матушка коснулась руки отца. Визит королевской особы означал множество приготовлений и большие расходы, но для любой семьи такое посещение было великой победой.
Джеймсон снова повернулся ко мне:
– Значит, вы взбирались по веревкам качелей, да?
Я улыбнулась, с нежностью вспоминая то событие:
– Я увидела на дереве гнездо, и мне очень захотелось самой стать птицей. Разве это было бы не чудесно – уметь летать? Вот я и решила, что могла бы жить там с птичкой-матерью, проверить, не примет ли она меня в свою семью.
– И?..
– И вместо этого меня выбранили за порванное платье.
Король расхохотался, тут же обратив на себя внимание большинства гостей. Я ощутила на себе жар сотен глаз, но думать могла только о его взгляде. От смеха в уголках его глаз появились тонкие морщинки, и это было прекрасно.
Я сумела рассмешить Джеймсона, а этим могли похвастаться весьма немногие. Меня лишь изумило то, что его так развеселила нелепая маленькая история.
На самом деле я много раз взбиралась по веревкам качелей, но не слишком высоко, отчасти потому, что боялась высоты, а отчасти из страха перед осуждением родителей. Но тот день я запомнила, и ту птичку-маму, и ее птенцов, и то, как она приносила им еду. Она выглядела такой хлопотливой, она была готова сделать для них все… И позже я задавала себе вопрос,