– Kinder! – раздалось над головой, и его, как тряпку, швырнули на землю. Сашка открыл воспаленные глаза, пытаясь восстановить последние события. Жутко болела голова, он провел рукой по волосам, ощущая что-то мокрое сверху. Поднеся ладонь к глазам, Сашка заметил, что она вся в крови.
«Наверное, я ранен, – мелькнуло в голове, – а где все? Где Федор, где младший лейтенант? Почему я не в укрытии? Кто эти люди вокруг? Немцы? Что они говорят? И что они здесь делают? Как же болит голова! Невыносимо!»
Он сел, обхватив голову руками, не понимая, что сейчас происходит вокруг.
– Ребенок! – снова раздалось на немецком. – У русских нет солдат, раз они посылают в армию детей?
– Этот ребенок уложил много наших, – прозвучал в ответ другой голос, – застрели его.
– Я не стреляю в детей! – возразил первый.
– Унтер-офицер приказал убить их всех!
– Я не буду стрелять в ребенка, Ганс! Я сапер, а не палач. Хочешь, сам убивай, а я не буду.
– Я тоже не буду. Тем более он ранен. Отдадим его штурмовикам, пусть они решат, что с ним делать.
Сашка сидел, продолжая смотреть невидящими глазами перед собой, когда его снова подняли за шиворот и поставили на ноги. Только тогда он осознанно заметил около себя двух немецких солдат с перекинутыми за плечи винтовками. Они стояли и о чем-то разговаривали, показывая на него пальцем. Затем один, постарше, подошел к Сашке и толкнул его рукой, указывая направление в сторону деревни. Сашка последний раз обернулся на развалины маленькой крепости, ставшей в одночасье братской могилой их небольшого гарнизона, и, медленно переставляя ноги, двинулся впереди солдат. Те не торопили, спокойно шагая сзади и переговариваясь на непонятном резком языке.
Пришли в Орлю. Сожженные дома, обгорелые печные трубы, убитая лошадь с разорванным животом около сломанного забора, перепаханная взрывами земля, многочисленные воронки. Таким невеселым пейзажем встретила Сашку первая увиденная им деревня, с первых минут испытавшая всю жестокость начавшейся войны. На другом краю, среди чудом уцелевшего сада, располагался немецкий штаб. Всюду сновали вооруженные фашисты, с насмешкой поглядывая на идущего под конвоем Сашку.
Его отвели к большой палатке. Один из сопровождавших Сашку солдат вошел в нее и через пару минут вышел с офицером. Тот подошел поближе, внимательно посмотрел на пленника и тихо сказал на немецком, ни к кому не обращаясь:
– Не понимаю, как этим соплякам удается до сих пор нас сдерживать? Дикая страна. Одни фанатики! – Офицер повернулся к солдатам и громко добавил: – Это не пограничник. Тех расстреливать на месте, а этого отправьте к остальным. Пусть подыхает в лагере, – и, повернувшись, вошел назад в палатку.
Молодой немец подошел к Сашке и под общий хохот остальных сильно пнул ногой, да так, что Сашка не смог устоять на ногах и упал в траву. Его снова взяли за ворот гимнастерки