Час за часом дядя Вася хищно обходил грядку за грядкой, держа в руке большую банку из-под краски. Он поднимал каждый картофельный листочек и с укором смотрел в глаза каждому без исключения колорадскому жуку, прежде чем отправить его в злосчастную банку. От этой банки шла плохая энергетика – особенно она чувствовалась тогда, когда дядя Вася, воровато озираясь, нес жуков к бетонным плитам на углу нашего участка. Чтобы там, в интимной обстановке, навсегда покончить с ними (не прекращая, однако, озираться). Полковник уходил, оставляя после себя картину, которую я невольно сравнивала с видом поля боя после кровавого сражения с высоты птичьего полета.
Дядя Вася был в хорошей форме – ведь он упражнялся в остроумии сутки напролет. Особенно он любил подловить мою бабушку у колодца. Опершись о край и с интересом наблюдая, как та набирает воду, он заводил:
– Что, Натали, денег много, такую скотину завели? Ее ж не прокормить!
– Чего она лает, когда я мимо хожу? Должна уже знать меня!
– Вы бы ей дома намордник надевали, а то, глядишь, и вас сожрет, раз такая злобная!
Бабушка, как ни в чем не бывало, продолжала набирать воду, в лучшем случае отвечая полковнику снисходительным взглядом. Чего тратить энергию зря.
Но однажды судьба сыграла с настоящим полковником по-настоящему злую шутку. Я отправилась кататься с Надькой на велосипеде, на что Рада отреагировала ну очень возмущенным воем. Обычно она отпускала меня спокойно, но в этот вечер у нее, вероятно, имелись на меня серьезные планы вроде пряток или игры в мяч. Мы с подружкой довольно быстро объехали деревню и вернулись на наш хутор. Еще издалека я с удивлением заметила выбежавшую из проулка на шоссейку овчарку, которая нервно озиралась по сторонам. «Ничего себе, какая классная овча…» – уже то ли позавидовала, то ли возмутилась я… но тут с ужасом признала в ней Радку.
– Рада, Рада! – заорала я, благодаря судьбу за то, что успела подъехать прежде, чем случилась какая-нибудь беда. Рада выглядела то ли виноватой, то ли довольной, но больше второе. Я же не могла понять, каким образом она умудрилась здесь оказаться.
Однако мои размышления вмиг прервала следующая картина: у колодца, скованный первобытным ужасом, восковой фигурой застыл дядя Вася. Из штанин красных шортов хлестали потоки воды. Чуть в стороне