Но поезд всё-таки остановился. Мама с бабушкой быстро соскочили со ступенек и бросились бежать, пока не началась толкотня, которая могла нас раздавить. И снова далекий путь пешком от вокзала до дома. Тогда не было в городе ни автобусов, ни трамваев. Своими маленькими ножками семенила я за мамой и бабушкой. Ни мама, ни бабушка не брали меня на руки, так как обе тащили тяжёлую сумку.
Наконец-то я дома. Жарко натопленная печка. С меня сняли пальто и тётя налила мне горячего супа. А вот бабушку и маму ждала ещё очень нелегкая работа. Они пошли в сарай солить мясо (о холодильниках тогда никто и не слышал) и прятать его в надежное место. Только, когда на улице стало совсем темно, они пришли уставшие, но довольные. Мама сказала с нескрываемым торжеством:
– Мяса хватит надолго. Теперь супы будем есть наваристые.
А бабушка добавила:
– Будем жарить котлеты, готовить гуляши, пельменей наделаем!
На следующий день, вскоре после завтрака, бабушка пошла в сарай за мясом. Все мечтали о наваристом мясном борще.
Бабушка возвратилась очень быстро. Увидев её, я испугалась: она была белая, как полотно, губы посинели, а глаза как-то странно блуждали. Я так испугалась, что закричала: "А-а-а!" На мой крик из комнаты прибежали мама с сестрой. Увидев бабушку, они закричали:
Мама, что с тобой? Что случилось? Да говори же, наконец!
Бабушка еле выговорила:
– Всё мясо съели крысы…
Сёстры потеряли дар речи. Потом недоумённо спросили:
– Как съели?!
– Так съели, что одни косточки по полу валяются.
Последовала долгая пауза. Потом кто-то растерянно произнес:
– Да это кто-то украл мясо… Наверное.
Бабушка рассердилась:
– Да, конечно, кто-то вошел в сарай сквозь дверь, даже не взломав замок, съел почти пуд сырого мясо и ушёл сквозь стену.
Опять молчание. Сёстры отказывались верить, что мяса больше нет. Ни кусочка!? Они побежали в сарай. На меня никто не обращал внимания, но я, влекомая любопытством, бросилась за ними. Открыли дверь и замерли пораженные. Я увидела посреди сарая подвешенный к потолку массивными цепями огромный чугунный котёл. Такая же огромная и тяжёлая крышка валялась на земляном полу сарая, а вокруг добела