– Нашла, – слишком громко сказала она и с грохотом поставила на стол ящик с документами. Извлекла оттуда маленькую серебристую табличку и протянула мне.
«Отказано в рассмотрении дела №142-12-397» – гласила выжженная на ней надпись.
Сердце болезненно сжалось. Не сумев произнести ни слова, я отдал табличку брату.
– Двенадцать… – проговорил он. – Мы что были тут уже двенадцать раз в этом году?
– Что ты, – протянула секретарь, – это порядковый номер всех дел, которые были заведены на твою семью за этот год.
– Да? И какие еще дела были заведены? – спросил я.
Секретарь мэра раскрыла рот, но тут же закрыла его.
– Ясно, – выдохнул Саймон. Положил табличку на стол и двумя руками потер лицо, силясь привести себя в чувства. – Сейчас только март. Это бесполезно, да?
– Это не в нашей компетенции, я уже говорила, кажется. Все, что я могу тебе предложить, это подать прошение о передаче дела Научному острову. Ты можешь выдать себя за феномен, требующий изучения. Если они сочтут это интересным, тебя передадут правительству Научного острова. И тогда…
– И тогда они выдадут Саймону документы? – спросил я.
На ее лице отразилось выражение крайнего сочувствия.
– Тебе правду сказать?
– Конечно, правду! Что за дурацкий вопрос?
– Нет. Ты будешь материалом для исследований. У тебя не будет ни прав, ни обязанностей, ни статуса подданного ОКПиН.
– То есть? – почти шепотом переспросил Саймон.
– Что тут надо объяснить? Ты станешь биоматериалом для исследования феномена человека с двумя телами. Но если в ходе исследования окажется, что ты, действительно, два разных человека, следующая пара, родившаяся со схожими симптомами, получит два документа. И это, конечно, будет подвиг, но… – Она снова развела руками.
– Подвиг? Вы что, шутите? – вспылил я.
– Нет, Сто Сорок Второй. Какие тут шутки? Я говорю абсолютно серьезно. Это правила, их нельзя нарушать.
– Но как же мы? Как нам жить после такого? Да еще и без документов?
– После такого ты жить не будешь. Им надо будет все капитально исследовать для принятия решения. И снаружи, и изнутри. Ты же это понимаешь?
Саймон мучительно застонал и схватился за голову. А меня пробила яростная дрожь. Новая информация не желала укладываться в голове. Как этот кошмар вообще мог прийти им на ум?
– Безумие…
– Я прекрасно понимаю, как это выглядит, – участливым голосом сказала секретарь. – Но попробуй взглянуть на ситуацию с другой стороны…
– С какой? – срывающимся голосом проговорил Саймон.
– Ну… – протянула она, вперив задумчивый взгляд в свои аккуратно подстриженные и вычищенные ногти. Я буквально видел, как искрит под ее черепной коробкой, но ответа так и не дождался.
– С