Приемная на нижнем этаже была пуста, хозяйка проводила большую часть времени в задней комнате в самом конце коридора. Когда приходил клиент и дверь открывалась, звонил колокольчик.
На улице Лионель надел огромные наушники и растворился в тишине полупустого города. Тишина в Париже – это было так странно… Воздух был наэлектризован, жара постепенно спадала, а наверху, над крышами, заволакивая солнце, сгущались серые облака. Собиралась гроза, готовая наброситься на себя саму, чтобы выплеснуть ярость и мрак.
Яэль постояла на улице, наслаждаясь долгожданной прохладой, и вернулась в магазин. Она прошла мимо медведя, который, оскалившись, стоял на задних лапах, и постаралась поскорее проскочить мимо огромного зеркала, не заглядывая в него. Она шла мимо чучел, смотревших на нее желтыми, зелеными и черными глазами, потом свернула в коридор, казавшийся у же, чем был на самом деле, из-за шкафов, стоявших вдоль стен, и наконец оказалась за своим прилавком, который находился в последнем, самом большом помещении.
Первые капли дождя забарабанили по стеклянному куполу.
Яэль собиралась сесть, когда заметила, что дверь, ведущая на служебную лестницу, открыта. Лестница проходила через весь дом, от крыши до подвала, но, кроме Лионеля, ею почти никто не пользовался. Пол громко заскрипел. Наверное, это Лионель открыл дверь, а она не заметила. Яэль бесшумно закрыла ее.
Дождь усиливался. Казалось, что в Париже вот-вот начнется потоп. Стало темно, как вечером, Яэль зажгла настольную лампу и стала дальше разбирать коллекцию палочников, изо всех сил стараясь не думать о том, что случилось ночью. Не стоило вспоминать об этом сейчас, когда она осталась одна.
По небу прокатился грохот. Теперь еще и гроза.
Молния прочертила на серой вате плотных туч ветвистый узор, осветив на мгновение все уголки неба. Вспышка выхватила из полумрака массивные акульи челюсти, нависавшие над прилавком, и с филигранной точностью обрисовала каждый зуб.
Где-то хлопнула дверь. Яэль вздрогнула. Она вскочила, побежала на звук, но вдруг остановилась на пороге. В коридоре было темно, слишком темно.
Яэль вздохнула. Проклятие…
Она не обязана туда идти. Но что, если где-то распахнулось окно и какое-нибудь чучело испортится от сырости? Она шагнула в темноту. Неровный пол скрипел под ее ногами. Она пробиралась вперед, слегка касаясь пальцами длинных выдвижных ящиков, в которых хранились сокровища со всего мира.
Новая вспышка за спиной Яэль осветила коридор призрачным светом. Гром сотрясал особняк до основания. Двери вокруг были открыты; первая вела в комнату со столом, заваленным инструментами, три другие –