Тут Синтия вдруг осознала, что ее ладони увлажнились.
Убрав сумку в гардероб, она плюхнулась на постель. Оценивая ее мягкость, попрыгала. Вроде бы не скрипит… Отдернув покрывало, Синтия прошлась ладонью по гладким простыням из прекрасного полотна, отутюженным одной из множества горничных – те кинулись врассыпную, как мыши к своим норкам, когда она вошла в дом вместе с Вайолет и Джонатаном.
Синтия прибодрилась. До тех пор, пока у нее есть такая постель, до тех пор, пока она гостья, а не служащая и не – упаси Боже! – любовница, надежда остается.
И эта надежда – наследник Редмондов. Пусть даже их встреча была короткой, она видела не столько его лицо, сколько его спину, когда он выскочил из пивной.
Да уж, не слишком многообещающее начало. Правда, Вайолет заверила ее, что это – досадная случайность. Она тогда сказала:
– Я должна извиниться за своего брата. Хотя полагаю, что мне впервые приходится извиняться за Майлса. Обычно у него прекрасные манеры.
Синтия пожала плечами, глубоко сожалея, что он – не Эверси (это было бы восхитительно) или не блестящий, всегда находящийся в центре внимания Лайон Редмонд, который исчез год назад, как говорили, из-за низменной страсти к совершенно неподходящей особе. Исчез, оставив Майлса наследником.
– Он плохо себя чувствует, – вступился за Майлса джентльмен постарше. – Наверное, от кларета. – Он покосился на своего приятеля.
– Или от духоты, – подсказал тот.
Впрочем, что-то блеснуло в глазах Майлса Редмонда, когда он стоял перед ней. Но это было не просто восхищение – его-то Синтия всегда видела на лицах мужчин. Нет, это было и что-то еще – но что именно?
Размышляя о его поспешном уходе, Синтия откинулась на постель, такую мягкую и удобную, и улыбнулась, глядя в потолок. В один прекрасный день у нее будут свои комнаты в семейных апартаментах Редмондов, в этом она не сомневалась.
Потому что… Право, сколько сможет сопротивляться ее очарованию этот суровый мужчина в очках?
В ожидании отца Майлс смотрел в окно, смотрел на темный парк и черный купол неба, усыпанный мириадами звезд. Он предпочитал этот вид обманчиво спокойным кремово-коричневым тонам, в которых был выдержан кабинет отца. Мало из того, что происходило здесь, подходило под определение «спокойный». Именно здесь Айзайя Редмонд проводил важные встречи. И устраивал разносы сыновьям. И сюда же он удалялся, чтобы поразмыслить о том, как еще больше увеличить семейное состояние.
Услышав шаги, Майлс обернулся. Худощавый и стройный в отличие от крепко сколоченного Майлса Айзайя Редмонд был по-прежнему красив и импозантен. Лайон был его точной копией – с такими же изумрудно-зелеными глазами.
Майлс любил своего отца и даже сочувствовал ему из-за того, что он, Майлс, – не Лайон. Впрочем, этого было недостаточно, чтобы стать таким, как его брат.
– Добрый вечер, отец.
– Добрый