На окраине неба
Федоров Игорь Николаевич. Родился в 1970 году в городе Канаш, в Чувашии. В настоящий момент живу там же. Бо́льшую часть жизни связан с образованием. В 1997 году окончил университет по специальности «Историк», с 1994 года работал в школе, потом в колледже. С 2003 в системе высшего образования. Прошел практически все ступени: от учителя до заместителя директора филиала института.
С поэзией отношения были довольно сложными. Первые стихи написал в 3 классе. Потом до окончания школы практически ничего не писал, за исключением, пожалуй, поздравительных стихов и пародий. Юношеский всплеск интереса к стихам возник во время учебы в университете. Тогда же были первые попытки писать что-то серьезное в прозе.
Вдумчивое и более осознанное отношение к поэзии стало формироваться уже в зрелом возрасте. Поэтому поэзия из простого увлечения стала превращаться в образ мышления и жизни. Не скажу, что постоянно мыслю стихами, но чаще бывает легче выразить мысли именно в стихотворной форме. Бороться с этим сложно, поэтому, чтобы стихи были доступны и понятны читателю, стараюсь изучать «матчасть». Профессиональная деятельность – тоже своего рода увлечение, кроме того, знание истории позволяет расширить тематику стихов и прозы. Поэтические конкурсы – не самоцель, а скорее, попытка взглянуть на свое творчество глазами критиков, читателей и профессиональных литераторов. Они помогают иногда спуститься с вершины и переосмыслить свои «достижения».
Петербургские встречи
Мечты
Город спал. Одинокие плыли прохожие,
Но не спал озорной и хмельной от любви этой май.
Соловьи. Их услышав, дома будто ожили.
Прозвенел, приглашая, и утренний первый трамвай.
Шла она босиком по поребрикам. Весело
Ей рассказывал ветер о странствиях и кораблях,
Вдоль по улице свечи каштаны развесили,
Поболтать приглашала Нева, возбужденно бурля.
– Ты о чём? – Промелькнули далёкие образы,
А она засмеялась, с рекою и ветром на ты.
– Я мечтаю, мечты для меня словно компасы.
И кивнули согласно поднятые руки-мосты.
– Мне сейчас на Фонтанке, представьте, у Чижика,
Подарили цветы и ещё подарили весну,
Чуть смешной, застеснялся, он – солнечно-рыженький,
Ну и как же теперь, подскажите, вот как мне заснуть?
Город спал. И дома замечтались, и улицы,
И девчонка с букетом цветов и туфлями в руках.
Утро Питера тоже мечтало не хмуриться,
А мечты улетели, их ангел собрал в облаках.
Бродский
Депрессивный Бродский,
Томик на подушке.
Фото, вид неброский,
Мятая подружка.
Вечер в стиле ретро
Был вчера намечен,
Рифмы километры,
Поцелуи в плечи.
Ты смеялась громко
В тот закат весенний,
Крыш блестели кромки,
Под вино – Есенин.
Канул шар за крыши,
Нож в бифштекс был во́ткнут,
Юбка чуть повыше,
А под Блока – водка.
Край чулка и пальцы,
Маяковский вспышкой,
Руки в парном танце.
Страсть пошла с одышкой.
Звезды, шепот: ниже.
Вечер рифмой соткан.
Месяц спины лижет.
Снова Блок и водка.
Утро и бессилье
От любви, от плотской
Хватит ретро-стиля.
Питер. Двушка. Бродский.
У «Бродячей собаки»
У «Бродячей собаки» толпа,
Пьяный смех поглотил туман,
Ночь калекою снова слепа,
И незрячие ждут дома.
Кто-то с криком: «Давай-ка ко мне!»
– В номера, – другой, – в номера,
Ночь слепа, и покоя ей нет,
И рассвету не умирать.
Бесшабашны слова и легки,
Рифмы с хохотом стекла бьют,
Рождены так, не в муках, стихи,
Под чарльстон и шипучий брют.
– Эй, извозчик, вези-ка скорей!
У «собаки» уставшей свист.
Мимо окон, аптек, фонарей,
Что ни личность – то скандалист.
Недовольные чайки кричат,
Ночь