Письма женщин к Пушкину. Отсутствует

с собою, ибо, уезжая, устроилась так, чтобы оставить меня здесь. Если бы вы знали, как я опечалена! Я, право, думаю, как и А. К., что она одна хочет одержать над вами победу и что она из ревности оставляет меня здесь. Надеюсь, однако же, что это продлится так только до лета: моя тетка поедет тогда во Псков, и мы вернемся вместе с Нетти. Но сколько перемен может произойти до тех пор – вас могут простить, может быть, Нетти сделает вас другим. Очень неосторожно будет с моей стороны возвращаться вместе с ней, но я все же подвергну себя этому риску и надеюсь иметь достаточно самолюбия, чтобы о вас не жалеть. А. К. тоже должна сюда приехать, но между нами не будет соперничества, по-видимому, каждая из нас довольна своей участью. Это делает нам честь и доказывает наше тщеславие и доверчивость. Евпраксия пишет мне, что вы сказали ей, будто веселились во Пскове – это после меня? Каким же вы показали бы себя и как глупа была бы я! Взяли ли вы тросточку Ильи Ив. – когда я вернусь, я у вас ее спрошу. Боже! Как я была бы рада, если бы получила письмо от вас; не обманывайте меня, во имя неба, скажете, что совсем меня не любите, тогда, может быть, я буду спокойнее. Я страшно зла на мою мать; вот ведь какая женщина! Впрочем, во всем этом есть и ваша вина.

      Прощайте, что скажете вы, прочитав это письмо? Если вы мне напишете, передайте письмо через Трейера, так будет вернее. Я не знаю, куда адресовать вам это письмо, я боюсь, как бы на Тригорское оно не попало в руки мамы; не написать ли к вам через Евпр. – сообщите, как будет лучше.

      А.Н. Вульф – А. С. Пушкину

      Вторая половина марта 1826 г. Малинники

      Если вы получили мое письмо, во имя неба, разорвите его! Мне стыдно за свое безумие, никогда не посмею я поднять глаз на вас, если вас снова увижу. Мама уезжает завтра, а я остаюсь здесь до лета; по крайней мере, я так надеюсь. Если вы не боитесь компрометировать меня перед моей сестрой (а вы это делаете, судя по ее письму), то очень прошу вас не ронять меня в глазах мамы. Сегодня она подсмеивалась над нашим прощанием во Пскове, находя его чересчур нежным. «Он, говорит она, думал, что я ничего не замечаю»[9]. (Как это вам покажется?) Впрочем, вам нужно только казаться таким, как вы есть, чтобы разубедить ее и доказать, что вы даже не замечаете моего отсутствия. Какая волшебная сила пленила меня! Как вы умеете разыгрывать чувства! Я согласна с моими кузинами, что вы крайне опасный человек, но я постараюсь стать благоразумной.

      Ради бога, разорвите мое письмо и разбейте мою псковскую чашку. Такой подарок – дурная примета. Я очень суеверна, и чтобы вознаградить вас за эту потерю, обещаю вам подарить, по возвращении, тот сургуч, который вы у меня просили при моем отъезде.

      Я буду учиться по-итальянски, и хотя я очень сердита на вас, думаю, что мое первое письмо будет к вам…(Одно слово вымарано)

      А.Н. Вульф – А. С. Пушкину

      20 апреля 1826 г. Малинники

      Боже! Какое волнение я испытала, читая ваше письмо, и как я была счастлива, если бы письмо сестры не примешало горечи к моей радости.