Взрывная волна первого взрыва вымела площадь, выбила все окна всех домов в радиусе нескольких сот метров, превратила автостоянку возле клуба в мешанину рваного и смятого металла, а потом передала эстафету огню.
Огненный шар, вспухший всего в нескольких метрах от автостоянки, в доли секунды сжег краску и лак на машинах, а потом жар добрался до их бензобаков.
То, что еще несколько секунд назад было предметом гордости своих владельцев, теперь превратились в огромные петарды, взрывающиеся одна за другой. Огненный вал из взрывающихся машин стремительно преодолел расстояние до клуба, разбрасывая в стороны искры, брызги горящего бензина и ошметки автомобилей.
Ракетой вылетел из ада потерявший всякие очертания комок искореженного металла и врезался в стену клуба.
Парень на мосту успел отреагировать на взрыв. Он, не успевая добежать до края, прыгнул в сторону, через перила моста, целясь на верхушки деревьев, росших в овраге. Руки были вытянуты вперед, тело сгруппировалось, и у парня были очень неплохие шансы выйти из переделки с минимальными потерями.
Однако ему не повезло. Взрывная волна ударила по грузовику, его занесло в сторону, ободранные деревянные борта кузова не выдержали. Пустые бочки, словно банки из-под пива были сметены, и одна из них настигла парня уже в полете. Удар пришелся в бок, бочка и тело человека на мгновение будто замерли в воздухе, а потом рухнули в густые заросли на дне оврага.
Ирина и Тотошка как раз успели отойти за дом, когда рвануло первый раз. Оглушенные они замерли. Вокруг них рушились на землю осколки стекол, листы железа и обломки столбов и деревьев. Сорванная с крыши тарелка спутниковой антенны пролетела несколько десятков метров и вломилась в окно жилого дома напротив.
Инстинктивно Тотошка и Ирина прижались друг к другу и стояли, закрыв глаза, пока не стихли взрывы машин возле клуба.
– Матерь Божья! – сказала Ирина, когда внезапно наступила тишина.
– Что? – громко переспросил Тотошка.
– Что же это?
– Хорошо рвануло! – со знанием дела сказал Тотошка, – килограмм сто, не меньше.
– Чего?
– Чего-чего? – Тотошка отстранил Ирину в сторону, – Динамита.
Вокруг них что-то происходило, кто-то плакал. Кто-то кричал от боли или от испуга, но стариков это не волновало. Они были целы, а до остальных им было столько же дела, сколько и остальным до них. То есть – совершенно никакого.
Ирина повертела в руках злосчастный букет.
– Брось, – решительно сказал Тотошка, – пойдем лучше глянем.
– Брось… Умный очень, – пробурчала Ирина.
– Я говорю – брось, дура старая, – Тотошка отобрал у сожительницы букет и бросил его на землю. – Если это и вправду динамит, то на Ночлежке завтра – послезавтра цветов будет до фига и больше. Пойдем глянем.
И