И еще я вспоминаю, что эти расстрелянные шли убивать меня. Но ни эта мысль, ни вид крови не пугает меня. Просто сразу после этого я вдруг начинаю чувствовать запах. Смесь запаха мокрых слежавшихся листьев, неприятного запаха сгоревшего пороха и еще…
Запах свежего мяса. Так пахнут свежеразделанные туши. И в этот момент я просыпаюсь.
Раз за разом, из ночи в ночь.
Хорошо еще, что я не кричу во сне. Просто внезапно снова оказываюсь в своей постели, сердце колотится, а электрические часы демонстрируют услужливо красные цифры – сегодня, вы, Сашенька, проснулись в пять утра.
Есть свои преимущества в том, что я сплю один. Не нужно объяснять никому, отчего это я вдруг так вскидываюсь. Ни от чего. Просто так. Нравится мне вздрагивать среди ночи и нашаривать дрожащей рукой выключатель от лампы, висящей у меня в головах.
И невозможно к этому кошмару привыкнуть, потому что каждый раз я переживаю его как бы заново. И как бы я себе не внушал, что это только сон, что все это не на самом деле, но ничего не могу с собой поделать.
Может быть, это еще потому, что все это действительно было со мной – и этот темный лес, и залитые кровью тела, и запах…
Черт, не нужно об этом. Просто забыть. Успокоиться и забыть. Заняться чем-нибудь бытовым, приземленным. Сходить, например, в туалет. Или пойти на кухню попить воды.
Я даже откинул в сторону одеяло. А потом замер. Я вспомнил, почему мне сегодняшний сеанс кошмара показался таким странным. Это впервые он приходил ко мне дважды за ночь.
Точно, у меня уже колотилось сердце этой ночью, я уже пялился испуганными глазами на часы. Только на них было три часа ночи. Я тогда просто не проснулся до конца. Вывалился в реальность, помаялся несколько секунд и снова сполз в сновидение. Только для того, чтобы снова почувствовать запах свежей растерзанной плоти.
Пять утра. Это значит, что если я попытаюсь снова заснуть, то к семи часам меня снова может ожидать свидание с ужасом. Нет, спасибо. Лучше подумать о чем-нибудь спокойном и умиротворенном. Или о просто хорошем. О деньгах, например.
О том, что сегодня я смогу встретиться с безумцем, который решился заказать мне книгу. Книгу. И готов заплатить мне деньги. То, что я возьмусь за эту работу, мне стало понятно еще в гостинице.
Плевать, что пегий адвокат слишком информирован. Плевать.
Хотя, интересно было узнать, откуда он так много обо мне знает? Просто вычислил? Не верю.
Я вообще почти перестал верить людям с весны девяносто пятого. Оказалось, что так меньше шансов получить плевок в душу. Оказалась, что так меньше шансов быть обманутым. Только легче от этого не стало.
Грустно видеть, как жизнь, не торопясь, перетерает твои мечты, иллюзии и надежды. И она оказалась жутко ленивой особой, эта жизнь. Некогда ей выбирать по крупинкам из моего мирка что-то одно. Широким жестом сгребает жизнь все, что имеет мало-мальскую ценность – и пошли шуршать жернова. В пыль, в песок…
И я словно раздвоился. С одной стороны, я продолжал понимать, что даже разводясь с женой, нужно оставаться