Не время для человечности. Павел Бондарь

перестать считать себя центром вселенной – есть высшая степень способности к отстранению, а расширение границ этого былого центра, того ее участка, который мы объективно ощущаем собой, своим телом, своим сознанием, нулевым километром всего пространства и времени вокруг нас, центром схождения всей известной нам (то есть субъективно ощущаемой как всей существующей) информации и выстраиванием из нее сложной системы, точкой направления совершенно всего вокруг – есть объективное обожествление, становление абсолютом. Познать все, и затем стать всем, что знаешь – это как перенести вселенную в свое сознание, превратив то, что тебя включало, в то, что включаешь ты.

“Пособие по поглощению универсумов”

      Я стараюсь не моргать. Веки налиты тяжестью, кажется, всего мира, и за те несколько секунд, что я смыкаю и размыкаю их, за окном проходят сотни тысяч лет. Когда не моргаю – все превращается в сверкающий, взрывающийся образами на почти невозможной скорости калейдоскоп, но так проще. Ничто из происходящего снаружи не влияет на эту комнату. Она существует вне времени и пространства, и когда вселенная в очередной раз погибает, все становится таким же, как и эта комната. Раз за разом они подчиняют мир своей воле – то один, то другой. Рождаются новые измерения пространства, все сжимается до границ одного сознания и масштаб вновь уменьшается, но так никогда и не достигнет чего-то неделимо малого, потому что где-то в этой череде циклов есть переход, когда самое малое включает самое большое, а может, каждый цикл и есть такой переход. Время принимает странные формы и идет в невозможных направлениях, и каждое сознание рождает свою управляемую подвселенную, в одной из которых рано или поздно обнаруживается ошибка, ведущая к концу – и вновь к началу. Мое сердце бродит в пыльных закоулках этого места, которое не в комнате, но и не снаружи. Оно блуждает в поисках открытой двери, хотя бы одной, хотя бы шанса, хотя бы тени надежды. Давным-давно кто-то предупреждал меня о чем-то подобном. Давным-давно я заметил надлом в себе, сквозь который все сильнее сквозил ледяной ветер вот этой пустоты в конце времен. Заметил, но ничего не сделал, чтобы это остановить, а бессильно, словно в сверхзамедленной съемке, наблюдал, как этот ветер отрывает от моей личности кусок за куском, стирая память. Больнее всего было вспоминать, кем я был, что я чувствовал, чего хотел, потому что со временем все это таяло, и оставались лишь усталость, блуждания в лабиринтах собственного разума и все большее ускорение мира вокруг. Я вышел за грань себя самого, всех мыслимых измерений и множеств, но потерял что-то, что раньше мог бы назвать человечностью. Вот оно, бессмертие, о котором я так мечтал. Доволен ли я? Даже на этот вопрос уже нельзя ответить, ведь само понятие удовлетворения тоже стало жертвой, которую пришлось принести этому пути. Сердце теперь значило лишь орган, перекачивающий кровь внутри оболочки, а то остальное, что я раньше вкладывал в слово “сердце”, потерялось, заблудилось в тех местах, которые создавало сознание – все более отчужденное, зацикленное на себе. Зацикленность рефлексии – одна из основ когнитивного поведения, которые могут тебя привести вот к такому. Разум строит модели