– Дмитрий Николаевич, где вы были в ночь с 21 на 22 августа?
В голосе подполковника было столько формальности, сколько и в самом вопросе. Он словно не нуждался в ответе, просто хотел уточнить известные факты.
– В Борисово, – ответил Дмитрий, не собираясь таить правду.
– Вы можете рассказать поподробнее, как всё произошло?
Создавалось впечатление, будто только что был прослушан целый ряд свидетельских показаний, и Дмитрию как главному свидетелю предстояло ещё раз пролить свет на уже и
без того светлые места. Дима заволновался, затягивая длинную паузу. Подполковник внимательно изучал его, наконец, сказал:
– Вы можете отказаться от дачи показаний.
– Я не убивал, – выдавил свидетель.
– Ну что ж. Мы в этом не сомневались. За самовольный угон машины вы уже ответили перед администрацией завода. Вас уволили?
– Да.
– И всё же надо было поинтересоваться, куда направился ваш родственник, а не отсиживаться в машине. Нам вы больше не нужны. Можете возвращаться домой. Вас ждёт ваша мама. Вы свободны. Идите.
Дима действительно не убивал. И всё-таки он убил. Он преступник. Преступник на свободе, а осудили вместо него дядю Славу. Сомнений быть не могло: дядя Слава взял вину на себя. Как же так?
Дмитрий встал с кровати, подошёл к окну. Светало. На востоке обозначился край тучи. Узкая полоска зари подпирала её, угоняя прочь. Дима потушил сигарету, подошёл к трюмо, глянул на себя в зеркало, крепко сжал бицепсы на руках.
– Ничего, Дима, – сказал он самому себе, – всё будет добре. Он сам меня учил: «Каждому – своё».
Неспортивные пистолеты
Инспектор Зайцев не спал. Он осторожно встал с кровати, чтобы не разбудить жену, вышел на балкон покурить. С тех пор, как у него сменилось начальство, и из Киева приехал подполковник Стародубцев, жизнь его потекла по иному руслу.
В свои тридцать четыре года инспектор ещё не успел раскрыть ни одного хоть сколько-нибудь серьёзного преступления. Бесспорно. Он прекрасно понимал, что даже мелкое хулиганство это уже серьёзно, что необходимо бороться с пережитками далёкого прошлого и пресекать любые нарушения общественного порядка. И надо сказать, что инспектор честно исполнял свой долг, хотя иногда горячился и принимал поспешные решения, в результате чего однажды и наткнулся на нож хулигана, кинувшись в драку на танцплощадке, не рассчитав сил. В другой раз без надобности едва не угодил под дурацкую пулю, к тому же упустил серьёзного бандита. После этого случая авторитет Зайцева пошёл на убыль. Неизвестно, сколь долго это могло бы продолжаться, но вот как-то самым обыкновенным днём Аркадий Филиппович Стародубцев вызвал