– Лея, отвернись! – грозно скомандовало это «нечто».
Ослушаться такого приказа было просто невозможно, поэтому послушалась, отвела взгляд, повернула голову и тут же осела на пол. Сделала судорожный вздох. Воздух вернулся в легкие. Но тело отказалось меня слушать. Мне было очень плохо, голова кружилась, зубы стучали от холода.
– Извини, нужно было сразу поменять форму, – эти слова произнес уже ректор Глениус, которого я не видела, но узнала по голосу.
«Так вот что значит – черный жнец», – пришла ко мне мысль на грани сознания. Архимаг тем временем поднял меня на руки и стремительно внес в свою комнату. Стало теплее и спокойнее. О том, что же происходило дальше, остается лишь догадываться, так как отключилась я на вопросе: «Почему ты вся мокрая?»
Пришла в себя, будучи в белой рубашке, укрытой стопкой одеял. Заглянула под нее, оттянув ворот… Там не было ничего! Абсолютно! Я была голая, даже без нижнего белья! Посему возмущенно возопила:
– Глениус Сёгдеваль, архимаг как вас там!
– Сегдиваль, – терпеливо поправил мужчина, отзываясь откуда-то издалека. Балдахин скрывал от меня всю комнату, поэтому оставалось только повернуть голову на звук.
– Неважно, – отмахнулась, продолжив свою тираду. – Почему я в одной рубашке?
– Действительно, почему? – издевался он. Голос на этот раз уже звучал ближе, чем раньше.
– Шутите, да? – не получив ответа, от злости стянула с себя одеяла и собралась вставать с кровати.
Но этому не суждено было случиться. По крайней мере, пока. Полог дернулся, и у левого края кровати возник ректор с мокрыми волосами, в рубашке с расстегнутым воротом. Брюки же были темно-синими. Преподавательский костюм? Вечером?
– Нет, ну что вы. Как я могу? – уточнил, заразительно улыбаясь, даже как-то по-детски.
– Наверное, все же можете… – Глядя ему в глаза, я немного растерялась, а потом все же опомнилась. – Ну так что, ответите на мой вопрос? Или будете и дальше издеваться?
Изобразив на лице бурную мыслительную деятельность, архимаг со всей серьезностью в голосе сообщил:
– Хм, дайте подумать. А может, вы мне скажите, что делали в моих апартаментах, да еще и в такой час?
Тут он, конечно, прав. Не поспоришь… Но… Но! А как же вендетта и отказ вернуть домой?
Поэтому с нажимом ответила:
– А что мне оставалось? Кроме как вломиться к вам и выразить всю свою признательность от принятого решения о зачислении в академию. Я домой хочу, а не учиться!
Устало вздохнув, Глениус бросил на меня странный взгляд. Молчал несколько секунд. Приняв какое-то решение, качнул головой и тихо произнес:
– Пойдемте, Лея, покажу вам кое-что.
После этих слов он скрылся за балдахином. А я недоуменно воззрилась на то место, где он только что стоял. Как? Голой? Босоногой?
Наверное, ректор прочитал