– А, это вы, Иван Петрович! Какие-то паразиты вам стекло выбили. Бежим, авось кого и поймаем.
Сделав круг почти до оврага, преследователи в лице сестры-хозяйки, ночного сторожа деда Пахома, прачки и самого Раничева, естественно, не добились никакого успеха и несолоно хлебавши вернулись обратно.
– Как же я теперь, без стекла-то? – трагическим шепотом причитал Иван. – Комары налетят, жену искусают.
– Вы, Иван Петрович, марлей занавесьте, хотите – дам, марлю-то?
– Да что эта марля, – сторож презрительно махнул рукою. – Ты бы, Петрович, у начальника ключ от столярки взял – там и стеклорез, и стекло, и замазка.
– Ключ, говорите? Пожалуй, так и сделаю.
Так и сделал: в столярке нашлись не только стекла и стеклорез, но и гвозди, молотки, кусачки. Последним Иван очень обрадовался, так и – вместе со стеклорезом и квадратным остатком стекла – оставил у себя, тщательно обмотав рукоятки асбестовой изоляционной лентой.
– Ну вот, – замазав стыки только что вставленного стекла замазкой, Раничев потер руки. – Теперь осталось найти «лилипута» и придумать, что сделать с охранником. Хотя, насчет охранника…
Спустившись на первый этаж, Иван громко постучал в крайнюю дверь:
– Глафира Петровна. Снотворным у вас разжиться нельзя? А то не уснуть никак после стекла да беготни этой.
– Нервный вы человек, Иван Петрович. Спокойнее ко всему относиться надо.
– Рад бы, да не могу. А можно сразу пачку, что б вас больше не беспокоить?
– Да берите, жалко, что ли? Только запомните – не более двух таблеток, не то утром не добудиться вас будет.
– Вот спасибо, любезная Глафира Петровна.
– Да было б за что!
«Лилипутом» Иван занялся буквально на следующий же день, сразу после репетиции задержав Игоря.
– А ну, парень, помоги-ка мне контрабас на шкаф пристроить, а то еще растопчут танцоры, с них станется.
Мальчик беспрекословно забрался на табурет, и Раничев с удовлетворением оглядел его хрупкую фигуру. Должен пролезть, должен…
– Ну, спасибо тебе, Игорек.
– Не за что, Иван Петрович! Так я пойду?
– Погоди… Давай-ка, для начала признайся – Вилена боишься?
Парень замялся и покраснел.
– Он про твоих родителей что-то проведал? – припомнив подслушанную беседу, не отставал Иван.
Игорь низко опустил голову.
– Кто они, ссыльные? Не слышу!
– Спецпоселенцы… – еле слышно пролепетал мальчик. – Я и не хотел сюда ехать, но… – он вдруг заплакал навзрыд, сотрясаясь всем телом.
– Ну-ну, не реви, – неумело утешал Раничев, чувствуя себя при этом последней скотиной. А что поделаешь? Не с уголовниками же якшаться? Хоть постараться не подставить парня… Ну, это потом… – Вот что, хватит реветь. – Иван взял мальчишку за плечи. – Вытри слезы, вот… И не хнычь больше. Слушай меня, внимательно слушай…