– Иван Петрович, заместитель начальника пионерского лагеря.
– Очень приятно, – кивнула бабуля. – Ираида Климентьевна, смотритель.
– Вы, наверное, знаете все экспозиции наизусть? – Иван взял быка за рога. – Вот бы посмотреть, получить, так сказать, представление. Видите ли, мы хотим договориться об экскурсии.
– Не знаю, можно ли без Арнольда Вениаминовича, – смотрительница с сомнением покачала головой.
– А мы его предупредим по телефону… Ах да, он же на партактиве. Я, кстати, тоже там должен быть, но вот, опоздал, к сожалению, – машина в пути застряла. Не знаете, товарищ Рябчиков еще не вернулся из Москвы?
– Н-нет, – чуть заикнувшись, Ираида Климентьевна пристально посмотрела на гостя. Да, на подслеповатую старушку Раничев явно произвел впечатление, что еще больше усугубил галантным полупоклоном.
– Ну, ладно, – со вздохом согласилась та. – Сейчас возьму ключи – посмотрим. Только недолго.
– Что вы, что вы! Меня и интересует-то только раздел средневековья.
– Самый чудесный отдел! – с гордостью отозвалась смотрительница.
Впрочем, об этом Раничев знал и без нее.
Погремев ключами, смотрительница распахнула двери, с благоговением введя гостя в галерею «Русь и Золотая Орда». Раничев с удовольствием узнал любимые доспехи: ламинарные, простые, пластинчатые, с кольчужными вставками, с плоскими кольцами, с круглыми кольцами, из плоских пластинок, тут же располагались высокие, вытянутые кверху шлемы с флажком-яловцем и забралом – «ликом», миндалевидные, вытянутые книзу, щиты с широким умбоном, длинные и короткие копья, шестоперы, палицы, мечи… А вот и знаменитый доспех ордынского мурзы, почти полностью сохранившийся – сферический шишак с позолоченной полумаской, кольчуга с широкими металлическими пластинами, узорчатый панцирь и небольшой круглый щит, нечто вроде позднейшего рыцарского тарча, очень красивый, с чеканным узором по краю. Доспех дополняли сабля и кинжал с загибавшейся книзу ручкой в виде конской головы, украшенной двумя изумрудами.
– О, поистине это какое-то чудо! – дрогнувшим – и в самом деле дрогнувшим – голосом тихо произнес Иван.
Смотрительница с пониманием кивнула.
– Обратите внимание на этот перстень, – она показала на небольшую витрину. – Очень необычный экземпляр, да и история его весьма интересна. Даже неизвестно точно, откуда он появился в музее. На этот экспонат у нас имеются сразу две дарственные и обе – подлинные. Первая, еще до революции, на имя председателя городского общества любителей древностей князя Кулагина, от графини Изольды Кучум-Карагеевой, впоследствии ушедшей в монахини, вторая – уже в двадцать втором году, в «Музей старого быта Угрюмовского уисполкома» – от командира Красной Армии, кавалериста Семена Котова. Есть еще одна очень интересная версия…
Раничев не слушал – вот он, перстень, такой же, как и у него на шее, в ковчежце, вот загадочно мерцает изумруд – разбей витрину и возьми,