Нельзя было сказать, что девушка была глупа, скорее, нельзя было сказать, что она БЫЛА. Ее внутренний мир представлялся Холодковскому в виде голой, абсолютно ровной степи, по которой ветер гоняет редкие перекати-поле односложных мыслей.
Тем временем Юля, завершив свою миссию, вышла из кабинета, придурковато улыбаясь в пространство.
«Она не глупая», – подумал Холодковский, – «она полная дура! Причем, самое печальное то, что она об этом даже не подозревает. Зато ей обидно, когда ее называют секретаршей, она хочет именоваться «офис-менеджером».
Максим сделал глоток отличного кофе и подумал, что пора перенаправить все-таки свои мысли на работу. Тем более что сегодня предстоит немало сделать.
Однако, несмотря на полученную порцию кофеина, мысленный процесс никак не сворачивал в рабочую колею и продолжал крутиться вокруг несчастной девушки.
И тут Максим сделал для себя очередное мировоззренческое открытие. Нет никаких офисных работников с богатым внутренним миром, которых он придумал перед тем, как выпить кофе. Вокруг него работают только такие вот «юли», называются они по-разному, но по сути своей идентичны. Это одноклеточные роботы, которым не скучно по восемь часов в день заниматься однообразной ерундой, потому что это как раз та ерунда, которая прекрасно вписывается в их интеллектуальную степь, подобную той, которую Холодковский разглядел в секретарше.
Ну что ж, тогда никаких проблем быть не должно, все они получают то, что заслуживают.
С другой стороны, должны же быть и другие люди на свете, непохожие на этих офисных орков. А если они есть, то, может, и вокруг него парочка найдется. «Надо их непременно поискать, со временем», – подумал Холодковский.
Он ткнул в кнопку селектора:
– Юля, позови ко мне Васильева.
Спустя десять минут в кабинет, под гнусавое селекторное сообщение «К вам господин Васильев», в комнату быстрой пружинистой походкой вошел сам Сергей Васильев, заместитель Холодковского и его ближайший соратник.
На нем, как обычно, был черный костюм, черная рубашка и узкий алый галстук. Сергей ходил в таком одеянии уже почти год. Видимо, одевшись так однажды, он пришел в такой восторг от собственного отражения, что закупил с дюжину каждого из предметов этого гардероба и зарекся никогда с ними не расставаться, решив тем самым проблему утреннего (или вечернего, это зависит от дисциплинированности) выбора соотношения «костюм-рубашка-галстук».
– Доброе утро, сенсей, – произнес Васильев, наклоняясь в ритуальном поклоне со сложенными ладонями на уровне груди, и расплылся в улыбке.
Это была шутка, мягко говоря, не первой свежести, превратившаяся в традицию. Таким образом Сергей выказывал свое восхищение способностям и таланту начальства. Хитрость