Я поднимаю трубку.
– Стивен, привет, – это и правда мама. – Дело очень срочное. Я буду говорить быстро.
Я снял трубку, и это была первая в тот день ошибка. Но мне так хотелось услышать от неё забавную историю. Любую, но лучше всего о том, как редко молния попадает в людей. Обычно, когда я нервничаю, она рассказывает такие вот смешные штуки, и мы смеёмся над ними вместе. Мне так не хватает её смеха.
Мама продолжает:
– Все рейсы отменены из-за непогоды, у одной пассажирки истерика.
Сейчас мне не хочется слушать ни про какие срочные дела. Папы нет дома, он где-то там, на улице, в эпицентре бури. Электричество отключили. Да и вообще, я должен держаться подальше от всех электроприборов.
Мама продолжает:
– Так уж вышло, что эта пассажирка— наша новая соседка, которая пару месяцев назад переехала в развалюху на углу Овертон и Кавендиш. Перекупщик недвижимости, у неё ещё перед домом огромный мусорный контейнер. Надо, чтобы кто-то проведал её любимца.
Пш-ш, пш-ш.
Я делаю глубокий вдох и выдыхаю.
Хоть бы меня не убило током, хоть бы всё обошлось лёгким испугом. Папа всегда твердит, что в слове «ошибка» есть корень «шиб», означающий «бросок» или «удар», то есть «ошибиться» может значить «нанести удар мимо цели»; таким образом, «ошибка» – всего лишь промах, неточное попадание при ударе. И если хорошенько попрактиковать удар, то всё получится. Поэтому я считаю свои промахи и надеюсь на лучшее.
– Дом находится по адресу…
Пш-ш-ш.
– Овертон. Ключ под вторым горшком от двери. Она боится, Кинг съест…
Мама уже почти закончила объяснять, как вдруг…
ПШ-Ш!
Я роняю трубку.
День первый. Ошибка вторая
– Ты обжёгся? – спрашивает Рене.
– Нет. Я просто отпустил её на всякий случай.
– А вот когда Аттила засунул язык в электрическую ловушку для мух, его что-то обожгло.
– Ничего меня не жгло. – Я не стал уточнять, зачем Аттила засунул язык в мухоловку. С него станется. Возможно, он сделал это ради искусства. Я поднимаю трубку и прислушиваюсь. Но мамы, конечно, уже не слышно. – Мне придётся снова выйти на улицу.
Где-то вдалеке раздаётся гул сирены. Пожар? Авария? Или в кого-то ударила молния из-за того, что он решил ответить на звонок?
Рене изучающе смотрит в окно кухни на ставшее пепельно-серым небо, которое отвечает очередным раскатом грома. Тогда она подбегает к двери, подпирает её спиной, расставляет ноги и широко разводит руки, перегородив мне путь.
– Не бросай нас одних!
Рене боится оставаться одна даже в хорошую погоду.
– Я должен покормить Кинга. Пойдём со мной. – Я подхожу ближе,