– Дяденька, родной, ты ботиночки-то свои – снимай, пожалуйста. Тут у нас подметено, запачкаешь ещё. – И, уже теряя терпение, гаркнул, вытащив из кармана руку с зажатым кастетом: – Снимай быстро боты, фраер ушастый!
«Прав тот служивый оказался, плохо здесь с дисциплиной. Даже кастет у подследственного не отобрали, деятели хреновы» – отметил про себя Ник, прежде чем заехать «шестёрке» по наглой физии. Ногой, естественно, вернее, просимой бундесовской штиблетиной.
Обычная маваша-гири, выполненная далеко не лучшим образом.
Честно говоря, это само собой произошло, не преднамеренно. Во-первых, больно уж от этого шпанёнка чесноком несло, нестерпимо просто, а во-вторых, так всегда «главный герой» поступал – в фильмах, сериалах и книгах, кои Нику доводилось смотреть и читать в той своей жизни.
Стереотипы, так сказать, сработали.
Дальше всё опять предсказуемо завертелось: «шестерка» отлетела назад, глухо ударилась головой об угол стола, опрокинув его, – карты разлетелись по всей камере. Остальные трое мгновенно вскочили на ноги, вооружившись напильником и двумя солидными табуретами, приготовились к атаке.
«А, будь что будет», – бесшабашно решил про себя Ник, принимая оборонительную стойку.
– Ну-ка, ша! – С нар свесилась коротко стриженная седая голова. – Назад все! Отпрянули шементом, собаки дикие! Отпрянули и успокоились! Кому сказано? Порядок всей стаей облезлой навели, по-бырому!
Стол мгновенно был водворён на место, грозная троица расселась по табуретам, «шестёрка», жалобно скуля и подвывая, принялась собирать разбросанные карты.
Ник застыл у входа, скрестив руки на груди.
С верхних нар слезли двое. Вернее, слез один: пузатый, уже пожилой, с профессорской бородкой – весьма неуклюже сполз, сопя и охая. Зато второй, обладатель стриженной седой головы и перебитого в двух местах носа, средних лет, сухощавый и высокий, ловко соскочил – с ленивой кошачьей грацией.
В нём сразу угадывался опытный боец, опасный и выносливый. Да ещё и повыше Ника будет на полголовы.
Ник непроизвольно напрягся и опустил руки со сжатыми кулаками к бёдрам. Так, чисто на всякий случай.
– Смотри-ка, Профессор, – обратился седой к обладателю профессорской бороды, совсем не обращая внимания на движение Ника. – Новенький-то у нас – ловко умеет ногами махать. Кенгуру, прямо, настоящий. Когда я в далёкой молодости мореманил во Владике, у нас на корыте один узкоглазый служил, тот тоже горазд был так махать. Хилый весь из себя, в чём только душа держалась, а в драке равного ему не было.
Профессор согласно покивал головой и вежливо поинтересовался:
– Извините, молодой человек, эта техника, вами продемонстрированная, называется «кон фу»?
– Нет, не совсем, – так же вежливо уточнил Ник. – Этот вид японских единоборств именуется «каратэ-до».
– Да, да, – вновь закивал Профессор, словно что-то вспоминая. – Конечно же, «каратэ-до». Если ничего не путаю, этот