А как анекдоты травит, мерзавец, заслушаешься.
Потом и гитарка появилась, выяснилось, что Маврикий и романсы петь мастак, любовные все насквозь, обольстительные. Каналья коварная!
Звонко смеётся Мэри, раскраснелась, нравится ей внимание мужское…
Вызвать бы Маврикия на честную дуэль, да нельзя. Видите ли, у них задание секретное, важности повышенной. Сам товарищ Сталин в курсе. Эх, блин горелый!
Совсем уже собрался Ник на боковую отправиться. Чего душу-то бередить понапрасну?
Поднялся из-за стола, приготовился слова вежливые произнести и откланяться.
Опередила его американка глазастая.
– Куда это вы, мистер Ник? Устали, спать хотите? Рано ещё, честное слово. Вы на гитаре играете? Тогда спойте, прошу! Можете даже в мою честь, я разрешаю.
И смотрит невинно так, с надеждой во взоре…
Нет, не знает мартышечье коварство границ! Женское – в смысле…
Взял у Маврикия гитару, подумал чуток да и исполнил:
– Мэри. Это твоя первая потеря. Мэри, горько плачет Мэри…. На дворе – гитары и вино. И ребята ждут тебя давно…
Изменилась вся картинка мгновенно и кардинально: вот, ещё две минуты назад Ник в аутсайдерах беспросветных числился, а теперь – фаворит безусловный.
Так на него американка посмотрела, будто настигла её стрела Амура. Метко так настигла, прямо в сердечко зарубежное. Маврикий тут же загрустил, поражение своё осознав. Даже кончики его шикарных усов вниз опустились.
– Слушайте, мистер Ник, – неожиданно предложила Мэри. – Давайте прогуляемся с вами. Только вы и я. Романтическая русская ночь. Ранняя весна. Только вы, я и весна. Какая хорошая компания… Пойдёмте?
Пошли, конечно. Ночь, и правда, выдалась волшебной: звёзды высыпали стаей бесконечной, птички в ветвях чирикали, белки, громко цокая, с дерева на дерево перескакивали, флиртуя напропалую…
Весна!
Болтали о том, о сём, будто сто лет уже знакомы.
По загадочному ночному лесу прошлись; устав, вернулись обратно, расположились на просторной террасе. Ник из санатория кресло-качалку приволок, лампу керосиновую, тёплый плед.
– Ник, принесите из буфета фрукты, – попросила Мери. – Там настоящие персики были, я видела. Виноград – тоже хорошо…
Персиков и винограда уже не было, – лётчики оголодавшие постарались.
Только две груши нашлись – большие, немного даже переспелые. А у Мэри, чисто случайно, конечно, обнаружилась и плоская бутылка с шотландским виски.
Глоток ароматного виски под слегка переспелую грушу, что может быть изысканней – весенней ночью, полной неясных предчувствий и призрачных ожиданий?
Романтика полная, вовсе без изъянов.
Чтобы