Брат Рябого, Угорь, уже проглотил свою порцию и понес обед рулевому, не любившему оставлять орудие своего труда без присмотра. Старый дремал на солнышке, а Малой на носу шекки играл с кошкой в прятки между бухтами якорных канатов.
Наржак, командовавший «Соньей», примостился на тюке напротив меня и, помешивая похлебку, как бы невзначай осведомился:
– У вас, dana, с животом все хорошо?
С животом? Откуда такой интерес? Я немного растерялся, но все же сообразил, что моя просьба налить одной жижи могла намекать и на ухудшение здоровья.
– Вашими заботами не жалуюсь. Просто люблю есть все по отдельности. Вот закончу с отваром, попрошу еще пару кусков.
– И то ладно.
Невнятное замечание могло означать и похвалу, и осуждение; во всяком случае, по тону голоса было совершенно непонятно, попал ли мой ответ в точку или вызвал еще большее недоумение и тревогу. Но, словно развеивая оставшиеся сомнения, капитан добавил:
– Мне dana Советник велел за вами присматривать. Чтобы, мол, отказа не знали, да и вообще… Только не думайте, я нос в чужие дела не сую: что велено, то и делаю, и вы вольны вовсе не оправдываться, а отправить меня со всеми моими расспросами в…
– Уж я точно вас отправлю, да куда подалее! – гневно взвизгнула над нашими головами Вала.
Мы с капитаном досадливо переглянулись и, без слов поняв друг друга, вернулись к поглощению пищи. Служанку такой поворот событий не порадовал, о чем мы узнали ровно через вдох, понадобившийся крикунье, дабы набрать в грудь побольше воздуха:
– И вас, и бездельников ваших, и всю вашу посудину! Это что ж вы удумали? Раз женщины без мужей, так можно под бок подваливать?! Только на берег сойти дайте, я вас на весь Шем ославлю, так и знайте! Развратники!
Капитан молча, в полнейшем спокойствии выслушал обвинение, проглотил пережеванную рыбу, неторопливо отставил миску в сторону и поднялся, медленно поворачиваясь лицом к женщине, едва не топающей ногами, настолько ее переполняли не самые лучшие чувства.
– Развратники?
– Да еще и бесстыдники! Вон все заголились, даже пень трухлявый, которому уже о Пороге думать нужно, а и он туда же!
Это правда, днем корабельщики ходили в одних только штанах, благо погода стояла теплая и солнечная, и грех было напяливать на себя несколько одежек сразу. Но, честно говоря, мало какая женщина разделила бы недовольство Валы: Наржаки вполне могли позволить себе появиться на публике без рубашек. Не слишком высокие, плотно сбитые, загорелые почти до черноты, с мышцами не слабее корабельных канатов, разве только Малой не успел набрать много мяса на костях, а Старый уже начал усыхать. Похожие друг на друга, с выбеленными солнцем волосами и вечно прищуренными глазами, от уголков которых разбегались к вискам у кого морщинки, а у кого пока только упругие складочки, с упрямо выдающимися вперед подбородками и скупыми движениями, речники, уверен, пользовались женским благоволением во многих городках,