«И это говорит тот, кто не прекращает собственного обучения ни на минуту…»
Я все время учусь? Ерунда! Я лентяй, не страдающий прилежанием.
«Поэтому уроки судьбы и становятся такими трудными: чтобы усваивались лучше…» – съехидничала Мантия.
Ну и чему я научился сейчас?
«Тому, что не всегда нужно решать за других, но всегда следует предлагать решения: вдруг придутся ко двору?»
Хм… Верно. Но это не все.
«Тебе виднее… Так что ты усвоил еще?»
Что иную мечту можно исполнить и безо всякого чуда, а от иной отказываешься, потому что понимаешь: не столь уж она прекрасна и необходима.
«Вот видишь, сколько всего ты узнал! Но если никому не расскажешь о своих открытиях, они могут пропасть зря. К тому же… Позволь тебя поздравить!»
С чем?
«С первым сотворенным собственными руками tah’very!..[3]
И правда. Сотворил… Или натворил? А, какая разница! Важно, что обезопасил мир от кровожадного райга, а взамен получил грозное оружие. Правда, как и всякое оружие, оно может быть применено не только во вред, но и во благо, попался бы разумный хозяин.
«У тебя есть такой на примете?»
Вообще-то я обещал лук Бэру. Но, как ты правильно напомнила, в душе у этого парня еще есть занозы, которые нужно было бы вытащить, прежде чем вручать подарок. Следовательно…
«В путь!..»
Согласен!
Оглядываюсь. Пройденное за время болтовни с Мантией расстояние увело меня за пределы маленького поселения, на рейде которого останавливалась для расставания с одним из пассажиров шекка. Туман скрадывает очертания деревьев и топит в грязно-белой пелене далекие силуэты домов. Никого и ничего. Тихо, как всегда перед рассветом, пока солнце еще не оторвалось от горизонта и не начало бодро карабкаться вверх, в прозрачную синеву. Что ж, самое время для вознесения молитвы. Правда, надеюсь, она недолго будет оставаться таковой, предпочтя превратиться в беседу…
Кругляшок серебряной монеты, отрытый на дне сумки, приятно похолодил ладонь. Кажется, у меня завалялось несколько его товарищей, но их прискорбно мало для продолжительного путешествия. Зато для намеченной забавы довольно и одного «орла».
Щелкаю пальцами, отправляя монету в полет. Серебро тускло сверкнуло, описало дугу и упало в дорожную пыль, звякнув о камешки. Задерживаю дыхание. Прикрываю глаза. Прислушиваюсь. Так и есть, неторопливые шаги и стук посоха. Сзади. За моей спиной.
– Доброй дороги!
– Которой именно? – спрашивают меня из тени капюшона.
– Какой сами пожелаете. К примеру, той, куда заглянули сейчас.
– Это твоя дорога, – возражает бог. – Тебе и решать, доброй она будет или нет.
– Ничего, что я вас позвал? Не нарушил планы? Не отвлек? Не досадил?
– Я же пришел, – значит, все правильно. Да и кому попало я даже на горсть монет не откликнусь… Есть просьбы?
– Как и всегда. Поворожить над дорогой, чтобы стала