Старик был пьян, но абсолютно вменяем. Сатанинский взгляд его, как и в лучшие времена, пронзал генерала насквозь, наподобие мощного прожектора, пронзающего тьму, и от этого взора-рентгена абсолютно ничего нельзя было скрыть.
– Рассказывай.
– Гхм… Ну, собственно… Эмм… Вот, съездил…
Все умные слова, логические конструкции и весомые доводы, что готовил Игорь Викторович специально для этой минуты – все вдруг куда-то пропало и осталась только одна сбивчивая мысль: «Точно, это какая-то особая порода… Откуда у них такой взгляд? Кто раздает, за какие великие заслуги?! Давеча один давил взглядом – но тот молодой, начинающий… А этот вот – Мастер, не отразить, не увернуться… Наверное, это дар такой, особый, без которого в правящей касте – будь то официоз или кланы, неважно, это ведь суть одно и то же – долго не удержаться…»
Страх душил генерала, делал его слабым и беспомощным. Мысли путались, рационально рассуждать не получалось – какие-то невнятные обрывки по ситуации. Кабинет огромный… Ближе не приглашают, а это плохо… Очень плохо! Если у самого стола есть шанс среагировать и попробовать отнять пистоль… Генерал проворен, имеет хорошую подготовку, не всегда ведь в высоком кресле сиживал… Хотя… Страх и в самом деле убивает рассудок. Какой смысл? Если даже удастся отнять оружие: один хрип – и мгновенно изрешетят «телки», чутко слушающие под дверью. Так что все – бессмысленно…
– Тебе что, нечего сказать?
Применительно к Старику методика «взгляда гуру» почему-то не работала. Взгляд генерала срывался с переносицы Вождя, как альпинист с обледеневшего уступа, падал в омут выцветших рыбьих глаз и мгновенно тонул там, захлебываясь от ужаса и безысходности. Пытка «гляделками» продолжалась недолго: не выдержав, генерал отвел взгляд и со слезами в голосе прошептал:
– Виновен…
– Виновен, – спокойно кивнул Старик, словно был готов к такому признанию. – Так я и думал…
Старик задал ряд вопросов по существу. Вопросы были сформулированы предельно четко и конкретно, оставалось только отвечать в режиме «да – нет». Врать в глаза Старику было невозможно: не в том был состоянии сломленный духом генерал, чтобы дерзнуть на такое…
И потому Игорь Викторович буквально за минуту сдал себя с потрохами.
– Так я и думал, – подтвердил первоначальный диагноз Старик. – По-другому получиться и не могло…
Долив в бокал коньяка, хозяин кабинета сделал добрый глоток и уставился в окно. Удивительно, но в глазах Старика не было ни смертной тоски, ни горечи, ни даже нормальной человечьей обиды.
Странно… Неужели нет никаких эмоций по поводу того, что твой питомец и ученик, можно сказать, твоя надежда и опора, признался, что предал тебя и подписал тебе смертный приговор, не спросив на то твоего соизволения?
Совершенно верно, генерал умел читать во взгляде Вождя. Сейчас в этом взгляде не было даже намека на какие-то