форма, а вроде как отличается чуток от немцев. На рукавах пришиты какие-то тряпки сине-жёлтые, а у некоторых ещё поверх тряпки и что-то похожее на навозные вилы или вилы-тройчатки налеплено. Начальство, значит. Некоторые говорят чисто по-русски, а большинство – как и по-нашему, а вроде и нет, и говор их чудаковатый, нашему уху не привычный, в диковинку говор тот. Но понять можно. Особливо если по-польски разумеешь, по-мадьярски тоже. Но по-нашему и по-русски понимают хорошо. Если надо, то и говорят по-русски, что не отличишь от самих русских. Чисто так говорят, это факт. И крестики на груди почти у каждого. Вот оно как.

      – На войне, оно, безбожников не бывает, – пытался рассудить Макар. – Но что бы так, как ты говоришь, – нет, не христиане они, если так. И крестик на груди ещё не значит бог в душе. Нет, не значит. Иной крестом прикрывает дела свои сатанинские, антихрист.

      – Колька Приблуда ещё сказал, что полицаи те из Украины приехали. И, что, мол, вроде как с Буковины основной состав.

      – А это где ж та Буковина? – поинтересовался дед Макар. – Чего-то я не слышал про неё. Не на слуху.

      – А холера их ведает, где та Буковина! – зло плюнул Юшкевич. – Век бы не знать про неё!

      Мужчины замолчали.

      По дороге в сторону райцентра ехала небольшая колонна немецких машин.

      Солдаты сидели в кузовах, тыкали пальцами в сторону стариков, изображали выстрелы:

      – Ту-ту-ту! – и заходились от хохота.

      Дед Макар, опершись на палку, смотрел на немцев, молчал.

      Дед Андрей отвернулся, курил, зло матерился:

      – Даст бог, в гробу вас увижу. Вот тогда посмеёмся, антихристы, прости господи. Поговаривают, что Красная Армия натужилась, потихоньку вытесняет их с нашей земельки, вытесняет.

      – Дай бог, дай бог, – согласно кивал Величко. – Правду говоришь. Давно пора. У нас кто-то вчера листок вывесил на заборе бывшего панского маёнтка Ковалика. Так люди читали, говорили, мол, гонит Красная Армия немца, гонит.

      Разговор прервался.

      Коза направилась к небольшому кустарнику лозы вглубь поля, удалялась от хозяина.

      – Куда тебя нечистая сила несёт? – ругался дед Макар вслед козе, но с места не сдвинулся, лишь махнул рукой:

      – Не убежит. По такой кормёжке разве что на скотомогильник одна дорога.

      Опять помолчали.

      Разговор не клеился.

      Дед Андрей собрался уходить.

      – Да, пока не забыл. Приблуда ещё говорил, что вроде как к вам в деревню на постой рота этих буковинцев должна встать. Мол, немцы что-то у вас строить надумали: то ли склад какой, то ли ещё какую заразу. Так эти охранять будут военнопленных на стройке. Ну, и заодно познакомишься с ними, холера их бери. Со зверьём из Буковины.

      2

      Дети появилась в семье Величко давно, ещё в начале июля 1941 года.

      Грязные, уставшие, в изорванных одежках, они вышли из-за кустов прямо на деда Макара.

      Старик заготавливал