– Что еще случилось?
– Удо перекрыли караванные пути.
Эртхиа придвинул поближе к Ханису кресло, уселся удобно, расправил полы кафтана на коленях.
– Да уж, нечего сказать. А в чем дело?
– Проходивший через земли Черных Лисиц караван увез девушку-степнячку. Из хорошего рода. Троюродная, что ли, племянница Урмджина.
– Аэши? – Эртхиа не мог отделаться от привычки звать вождя Девяти племен прежним именем. – И что он – решил меня отрезать от родного Хайра? А девушка? Ее украли?
– К ней сватались, и не раз. Родители не соглашались. Ну и…
– Кто сватался? Купец?
– Сын купеческий.
– И что Аэши? Сам ведь увозом женился.
– Сейчас не война. Главное слово за женщинами. А они против.
Эртхиа нахмурился. Да с чужими обычаями не поспоришь!
– Чей сын? – уточнил он для порядка.
– Атакира Элесчи. Первый купец в Аттане – и такой скандал! Сыну он, конечно, объяснит, что к чему. Да поздно.
– А вернуть девушку?
– Уже спрашивали. Не примут. Сама, говорят, сбежала, родителей ослушалась.
– Ах вот оно что… А то другие – спросившись бегали! Ну так выкуп за невесту, да и дело с концом! Что, у Элесчи денег и товара не най…
– Не берут.
Минуты три Эртхиа говорил безостановочно, на одном дыхании, но ничто из предложенного им не годилось, чтобы помирить кочевников с купцами.
– … и купцов тех, и кочевников!
– Знаешь, что теперь говорят в Аттане? – осведомился Ханис, когда соправитель выдохся.
Эртхиа помотал головой, не выказывая, впрочем, особого желания узнать.
Ханис счел необходимым все же просветить его.
– Пусти, говорят, кочевника в степь. А потом поди выгони…
– Но Ханис же! Ведь у нас не было выбора! То есть, у вас – это вообще не я придумал. Теперь понятно, почему твой отец не согласился взять в союзники удо. Но ведь надо же договориться…
– Надо. Я думаю, ты сам поедешь? Элесчи уже пытался уладить дело переговорами и подарками.
– А что? – обрадовался Эртхиа. – Вдвоем с Аэши мы этих старух еще как уломаем. И мне бы… проветриться не мешало. А послушай! Если предложить им взамен их невесты – другую, из хорошего рода, из купеческого сословия? Может быть, возьмут?
– Возьмут. Может быть. Я думал об этом. Надо только уговорить Элесчи.
– Почему Элесчи?
– А кому это дело расхлебывать? Или ты думаешь, каждый купец в Аттане мечтает отдать свою дочь за пастуха?
Эртхиа покачал головой, повздыхал.
– Ладно. Я сам и с Элесчи переговорю. Только без огласки. Дело такое… семейное. Не стоит его во дворец вызывать.
– Да почему же? – возмутился было Ханис. Но Эртхиа замахал руками.
– Сейчас и пойду, только переоденусь. А ты вели-ка мне в дорогу коней собрать и весь припас. И дарну, дарну не забудь, пошли за ней в мой дом. Под хорошую песню у кочевников сердца размягчаются.
Ханис